Встречи Патриарха с молодежью.

Работа с молодым поколением становится главной миссией Церкви.

Публичные встречи Патриарха с молодежью в разных городах России и Белоруссии стали наиболее заметными событиями церковной жизни прошлого года, и не в последнюю очередь потому, что раньше ничего подобного не проводилось.

Каждый раз Патриарх в прямом смысле слова «собирал стадионы» — для встреч отводились большие спортивные или концертные залы, но они никогда не могли вместить всех желающих, так что на улицу приходилось выносить плазменные мониторы и микрофоны для желающих задать свои вопросы.

Однако сам Святейший уверен, что одних лишь подобных акций недостаточно и что работа с молодежью должна строиться на постоянной системной основе. И целью данной работы является отнюдь не массовое воцерковление молодых людей, но попытка предложить им иное понимание таких понятий, как свобода, человек, ответственность, нравственность.

— Наш с вами долг — противопоставлять натиску пропаганды нравственного релятивизма, всепроникающего гедонизма, моральной вседозволенности и культа личного успеха проповедь образа Христа, слова Евангельской Истины, — сказал Патриарх в выступлении перед духовенством Московской епархии.

Встреча Патриарха Кирилла с молодежью в Санкт-Петербурге. 2009 г.

Реформы церковного управления

Новые отделы должны усилить диалог с обществом и обеспечить Церковь образованными кадрами

Разного рода административные реформы мало интересуют СМИ, и изменения в организации церковного управления прошли почти незаметно для широкой публики. Однако и создание новых, и реорганизация старых ведомств говорит о многом, в первую очередь о том, какие задачи Церковь считает для себя наиболее важными.

В 2009 году были созданы новые общецерковные структуры: Синодальный отдел по взаимоотношениям Церкви и общества и Синодальный информационный отдел. Сами их названия говорят о том, что отношения с внешним миром становится все более важными для Русской Православной Церкви.

Еще одно событие в этом ряду — учреждение Общецерковной аспирантуры, где отныне будут получать степень доктора богословия. Задача аспирантуры — готовить кадры для духовных учебных заведений, а также для различных церковных и церковно-общественных организаций. Реформа образовательной системы означет также повышение уровня требований к учащимся, а значит, и самого статуса звания доктора богословия…

Заседание Священного Синода 31 марта 2009 года, где было принято решение об образовании новых синодальных структур.

Россия — Грузия

В условиях конфликта государств Церковь оказалась главным миротворцем

В соответствии с традицией, вновь избранный глава Поместной Церкви совершает официальные визиты в другие Поместные Церкви в том порядке, в котором имена их Предстоятелей упоминаются на богослужении. Однако Патриарх Кирилл решил не откладывать встречу с главой Грузинской Православной Церкви Илией II и, дабы не нарушать древних порядков, встретился с ним на «нейтральной» территории, в Азербайджане.

Причиной встречи стали сложные отношения между нашими государствами, вызвавшие в том числе и проблемы в церковных отношениях. С одной стороны, священники официальной Церкви фактически изгнаны из Абхазии и Южной Осетии, принимать священников, присланных Грузинским Патриархом, в этих республиках не хотят, а иные способы их назначения противоречат церковным канонам, поступаться которыми в угоду политике всегда весьма опасно. Абхазия и Южная Осетия просят вмешаться в ситуацию Русскую Православную Церковь, но та настаивает на том, что вмешиваться во внутренние проблемы других Поместных Церквей — некорректно. Поэтому обсуждать данный вопрос Патриарх Кирилл начал именно с главой Грузинской Церкви, а не с руководством республик.

С другой стороны, обе Церкви показали себя как идеальные посредники в ходе трагических событий августа 2008 года: они доставляли гуманитарную помощь в район конфликта, поддерживали связь в то время, когда власти двух стран находились в противостоянии, и сохранили нормальные отношения после событий августовской войны. Все это дает им возможность попытаться выступить в роли миротворцев на фоне сохраняющихся напряженных отношений.

— Святейший Патриарх Кирилл сказал, что Церкви — это два локомотива, которые выведут за собой попавшие в тупик межгосударственные отношения. Для этого нужно время, — рассказал журналистам после встречи глав двух Церквей заместитель председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата протоиерей Николай Балашов.

Встреча Патриарха Кирилла с Католикосом-Патриархом всея Грузии Илией II. Ноябрь 2009 г.

Церковное книгоиздание

Поставить заслон псевдоправославной литературе

Решением Священного Синода отныне к реализации в храмах и церковных лавочках будут допускаться лишь те издания (книги и периодика), которые имеют соответствующее разрешение от Церкви. Это стало важным шагом на пути к избавлению храмов от засилия псевдоправославной, а порой и просто экстремистской антихристианской литературы.

Если книга продается в книжном магазине, она может выражать любую позицию, и достоверность приведенных в ней сведений остается в первую очередь на совести автора. Если же книгу продают в церковной лавке или даже за свечным ящиком в православном храме, — это свидетельство того, что ее содержание соответствует учению Церкви, а значит, интересующийся может узнать из нее позицию Церкви, а человек воцерковленный — ориентироваться на данное издание.

Увы, до некоторых пор это было отнюдь не так. И дело, конечно, не в том, чтобы продавцы в церковных лавках и настоятели храмов старались преднамеренно запутать человека. Нередко причина была в обыкновенной невнимательности. Единой экспертизы книг и изданий в Русской Православной Церкви не существовало (это еще один институт, возрождение которого, к сожалению, слишком задержалось), а потому единственным фильтром между покупателем и книгой была продавцы, нередко сами люди недостаточно опытные.

Отныне продажа книг и периодических изданий в храмах и церковных организациях допускается лишь при наличии у них разрешающих грифов Издательского Совета или Синодального информационного отдела Русской Православной Церкви. И даже если где-то на первых этапах это постановление не будет исполняться неукоснительно, то читатель сам всегда сможет проверить существование рекомендательного грифа.

Посещение Издательского Совета Русской Православной Церкви. Август 2009 г.

Украина

Патриарха встретили люди, которые его любят и ждут

Поездка Патриарха на Украину летом прошлого года проходила на фоне обострения политической ситуации этой в стране, но главным ее итогом стало бесспорное свидетельство победы христианского отношения к людям над противостоящими ему политическими технологиями.

Трагедия Украинской Церкви известна: уже двадцать лет она служит ареной борьбы. Местным националистам хочется видеть ее независимой, сторонники же ее традиционного единства с Москвой нередко защищают на самом деле политическое единство Украины с Россией, а не церковные традиции, ставшие для них всего лишь разменной картой в геополитическом противостоянии. Поэтому неудивительно, что от Патриарха многие ждали участия в этом противостоянии, жесткой риторики в адрес врагов и поддержки одной из враждующих сторон.

Но Патриарх предпочел говорить о любви. Именно ей была посвящена бóльшая часть его проповедей, в том числе и произнесенная в Святогорской Успенской лавре, где речь зашла о церковном расколе.

— Мое слово, исполненное любви, обращено сегодня не только к вам, жители Донбасса, но и к тем нашим братьям и сестрам, которые находятся в разделении, — сказал Патриарх. — Мы будем молиться за вас, даже если вы не хотите этой молитвы, мы на коленях будем просить Бога, чтобы Он милость Свою приклонил к Украине, чтобы Он объединил Церковь, объединил народ…

С формальной точки зрения никаких серьезных изменений визит Патриарха в Украину не принес, но эта поездка сделала гораздо большее — она растопила лед в человеческих отношениях, показала, что взаимопонимание и любовь гораздо важнее для Церкви, чем сиюминутные политические дивиденды. Именно такого свидетельства и не хватало до предела взвинченной Украине, но дать его могла только Церковь, которая и исполнила свое служение.

Посещение Воскресенского кафедрального собора в Ровно, Украина. Август 2009 г.

Выездные заседания Синода

Церковь напоминает, что она не является исключительно «московской»

Традиционно Священный Синод, высший орган церковного управления в межсоборный период, заседает в Москве, где расположена его резиденция. В прошлом году эта традиция нарушилась впервые за многие годы: заседания Синода прошли в Санкт-Петербурге и Киеве.

Возможно, событие это не столь и масштабное, однако оно должно еще раз подчеркнуть значение других (помимо Москвы) духовных центров в жизни Русской Православной Церкви, еще раз показать, что наша Поместная Церковь — не Церковь Москвы и даже не Церковь России. Она объединяет в себе народы разных стран, единство которых имеет гораздо более глубокие корни, нежели отмеченные ныне на карте границы.

Церемония возложение цветов к мемориалу 100 тысячам жертв нацизма. Витебск, сентябрь 2009 г.

Межсоборное присутствие

Начинает строиться площадка для обсуждения важнейших церковных проблем

Собор, являясь высшим органом церковного управления, как правило, проходит раз в несколько лет и занимает всего несколько дней. В подобном формате решить серьезные проблемы довольно сложно, поскольку в столь сжатые сроки невозможно даже заслушать все точки зрения. Поэтому в прошедшем году началась подготовка к созыву Межсоборного присутствия — принципиально нового совещательного органа, призванного стать площадкой для обсуждения самых острых и проблемных вопросов современной церковной жизни.

Участниками Межсоборного присутствия станут не только представители духовенства, но и миряне. Вместе они будут готовить проекты решений, которые затем смогут рассматривать Церковные Соборы. Существование же Межсоборного присутствия даст возможность более подробно и тщательно обсуждать самые сложные вопросы.

Первое заседание комиссии по образованию Межсоборного присутствия. Июнь 2009 г.

Поездки Патриарха

Предстоятель едет молиться вместе с народом

Патриарх Кирилл провел значительную часть минувшего года в поездках. Главным образом это были визиты в различные епархии Русской Православной Церкви. Их основная цель — знакомство нового Предстоятеля Церкви со своей паствой, ее жизнью и проблемами. Патриарх побывал на Украине, в Белоруссии, во множестве регионов России: в Ростове-на-Дону, Архангельске, Туле и многих других городах.

Также он совершил первый официальный визит в другую Поместную Церковь, посетив Турцию, где встретился с главой Коснтантинопольского Патриархата Патриархом Варфоломеем.

Посещение Спасо-Преображенского Соловецкого ставропигиального монастыря. Август 2009 г.

Автор: Александр Оконишников.

В последние недели во многих украинских СМИ, и особенно на украинских сайтах, творится настоящая вакханалия вокруг… часов Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Во время визита Святейшего на Украину кто-то «подсчитал (каким образом?), что часы на руке Патриарха стоят 30 тысяч евро.

Часы Патриарха всколыхнули Украину

Русская Православная Церковь подобных сообщений никогда не комментирует. И верно делает. Опускаться до таких вещей — себя уронишь. Известный российский православный миссионер и публицист протодиакон Андрей Кураев тем не менее счел возможным высказаться по поводу шумихи.

— Если это действительно дорогие часы, то уместно задать вопрос: а знает ли сам патриарх, что они очень дорогие? — сказал отец Андрей.

Он пояснил, что патриарх по магазинам не ходит, и в значительной степени быт и служение авторитетного священнослужителя, не только патриарха, обставлены подаренными ему предметами. «Вполне может быть, что эти часы были подарены патриарху кем-то из президентов тех десятков стран, на территории которых наша Церковь осуществляет свою пастырскую деятельность», — предположил отец Андрей.

В связи с шумихой вокруг патриарших часов он также напомнил, что аналогичные претензии высказывались и вслед святому праведному Иоанну Кронштадтскому: как это, мол, батюшка призывает к духовной жизни, а сам носит дорогие шелковые рясы?

— И однажды отец Иоанн ответил на такой упрек, — рассказывает профессор Московской академии, протодиакон Андрей Кураев. — Он сказал: «Я долго сомневался, могу ли оставлять у себя такие дорогие подарки, а потом понял, что если я буду их отдавать, то обижу людей, которые эти подарки мне сделали».

— Это тоже форма смирения: не стилизовать себя под странствующего нищего монаха, а смиренно пользоваться тем, что дают тебе люди и Церковь. Но при этом сердцем не прикипать к этим вещам, — сказал отец Андрей.

На самом деле, говорит о. Андрей, большинство священников — это сельские батюшки, и их уровень жизни — просто на грани нищеты. «Приезжаю я в Ивановскую епархию, а епископ говорит мне: «Мы хотели собрать батюшек на встречу с вами, да и они хотели приехать. Но у них просто денег нет на междугородний автобус, чтобы до Иваново лишний раз доехать».

Деньги вместо воска

Почему вообще в Церкви появились деньги? Что деньги значат в храме? Сразу скажем, что деньги в церкви — это наша плата за то, что мы живем совсем в других условиях, весьма отличных от той среды, в которой складывались устои Православной Церкви.

В статье «Откуда у Церкви деньги?» известный православный публицист протодиакон Андрей Кураев напоминает, что для повседневной жизни храма нужно совсем немного. Вино и хлеб для причастия. Воск для свечей, оливковое масло для лампад, ладан для благовонного каждения. Все это у греческого, сербского, болгарского крестьянина (а именно от них к нам пришел православный уклад) было под рукой. Хлеб крестьяне выращивали сами. Вино делали из своего винограда. Масличные деревья росли на пастбищах. Воск в изобилии был в пчелиных ульях. В качестве ладана могла сгодиться смола, собранная с сосен или кедра. И люди приносили в храм частицу того, что вырастили или собрали сами.

Они не покупали в храме свечи, а приносили свои, не покупали масло для домашних лампад, но приносили свое из дома. Не покупали просфор, но приносили домашний хлеб или муку. То, что сегодня мы выносим их храма, несколько веков назад в храм приносилось.

В книге «Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в первой половине XVII века, описанное его сыном архидиаконом Павлом Алеппским», рассказывается: «У них (русских — «ЧС») нет, как у нас (арабов — «ЧС») лампад с маслом, ибо оно дорого и зимой замерзает; у них принято, что всякий, кто приходит в церковь, приносит с собой свечу, которую собственноручно ставит перед образом… Причем каждый приносит, по их обычаю, для церкви одну или несколько свечей, из коих к каждой приклеена копейка».

Крестьянин прекрасно понимал, что творцом урожая является не только он. Его труд и вклад были велики, но без солнца и дождя даже хорошо обработанная земля не родила бы плодов. Всю страду он с надеждой смотрел на небо, а когда урожай был собран в закрома, — чувство справедливости за-ставляло его быть благодарным небу. Частицу своего урожая он приносил к алтарю.

…Кстати, именно в этом смысл освящения меда, яблок, льна, винограда в августовские праздники Спаса…

Люди приносили из дома хлеб, вино, передавали их священнику с просьбой помолиться за тех, кто принес эти дары, и о тех, за кого они принесены. «Это и было то, что сегодня называется «просфора», — пишет о. Андрей Кураев. — По-гречески это слово означает «приношение». Просфора — это то, что приносится в храм, приносится в жертву, а не то, что уносится из храма.

Сегодня люди дома не пекут хлеб и не делают вино, а в тех семьях, где все это сохранилось, изготовление свечей или хлеба почти ни для кого не является основным видом деятельности. Люди живут другими работами, и эти иные виды труда дают им заработок. «Но где бы ни работал человек, — пишет о. Андрей Кураев,— его религиозная совесть напоминает: в своей работе ты пользуешься теми же талантами, теми же дарами, что даровал тебе Творец. Так хотя бы частицы верни в Его храм с благодарностью. Как же инженеру или трактористу, журналисту или учителю частицу своего труда принести в храм? Не деталь же от трактора приносить, не экземпляр газеты со своей статьей… Так у нас есть знаки, выражающие плодотворность труда в самых разных сферах. Это то, что в современной политэкономии называется «всеобщий эквивалент. Деньги».

Часть того, что человек заработал, он в виде денег приносит в храм. Эти бумажки он меняет на то, что не сделал сам, но что нужно для службы в храме: на свечи, хлеб (просфоры), вино, масло, ладан… Для постороннего взгляда здесь происходит явная торговая операция: деньги меняются на предметы. На самом деле, человек принес свою жертву. Но ведь денежную купюру не зажжешь вместо свечи, а монету не положишь в кадило вместо ладана. И Церковь позаботилась о том, чтобы нужные предметы были заготовлены. К церковному порогу прихожанин может принести свою жертву в виде монетки, а уже внутри храма идти со свечой в руках.

Не «цена», а «жертва»

Покойный патриарх Алексий II на встречах с духовенством постоянно подчеркивал: в храмах не должно быть слов «цена», «плата», «стоимость». Лучше говорить «жертва на свечу», «пожертвование на молитву». В некоторых храмах свечи вообще лежат открыто, рядом с ними стоит ящик для пожертвований. Кто-то по бедности берет свечу бесплатно, но нередко люди опускают в ящик не те несколько рублей, в которые реально обошлось производство свечки, а гораздо больше…

«Сегодня слово «жертва» — непопулярно. Но чем настойчивее реклама кричит о том, что жить следует в свое удовольствие, тем важнее для Церкви противостоять этой расчеловечивающей моде», — говорит протодиакон Андрей Кураев. Видеть в церковной жертве, приносимой людьми, «торговую операцию», все равно, что в крещении видеть лишь закаливающую процедуру.

Здесь не торговля, а воспитание души. Не купленную свечу с сознанием выполненного покупательского долга надо возжигать на подсвечнике, но огоньком жертвенности освещать свой жизненный путь. «Это, конечно, малость, — пишет о. Андрей, — но и она может помочь человеку осознать, что кроме работы в мире есть еще и служение. Кроме того, что продается и покупается, есть еще и то, что жертвуется».

То, что Церкви есть на что тратить деньги — объяснять не надо. Строительство храмов, зарплата священникам, певцам, уборщикам. Затраты на содержание семинарий, православных гимназий и больниц. Содержание центрального аппарата и зарубежных миссий. До 1917 года большая часть этих средств выделялась из государственного бюджета. В Германии или, скажем, Скандинавских странах и сейчас собирается специальный церковный налог. Каждый гражданин обязан перечислить определенный процент на церковные нужды. Какой из конфессий он доверит деньги — его личное дело. Во многих протестантских общинах (в том числе и в России) нередко вводят так называемую «десятину». 10 процентов от своих доходов прихожанин обязан пожертвовать в церковную кассу.

Андрей Кураев напоминает, что когда-то и на Руси было такое правило. Не случайно первый православный храм в Киеве назывался «Десятинной церковью». Правда, храм строился и содержался не на десятую часть доходов прихожан, а на десятую часть доходов князя. Вернуться в сегодняшней России к «десятине» — означает сокращение и без того крохотных пенсий и зарплат большинства прихожан. И что же остается? Одно. Предложить прихожанам храма жертвовать по мере сил, принося жертвы за свечи или просфоры. Или жертвовать более серьезные суммы в тех редких случаях, которые случаются нечасто: при крестинах, венчании.

…Разумеется, при нужде всякий православный человек может ходить в храм и жить церковной жизнью, не внося в церковную кассу вообще ни копейки…

Важнейшие из таинств — исповедь и причастие — всегда совершаются безо всяких «плат». Если у человека нет средств внести надлежащую жертву за крестины, венчание или погребение — по церковным правилам священник обязан согласиться на безвозмездный труд.

Патриархия живет скромно

Рассказывая о финансах Русской Православной Церкви, главный бухгалтер Московской патриархии Наталья Дерюжкина напоминает, что по церковному Уставу каждый приход является юридическим лицом и финансово самостоятелен. Сама Патриархия — это канцелярия патриарха, орган, решающий основные административные вопросы, но вовсе не сосредоточивший в себе экономическую власть.

Что касается приходов, то они существуют в основном на пожертвования от треб и гораздо в меньшей степени на средства от доходов церковных лавок. Общее собрание прихода утверждает смету. Это основной финансовый документ, по которому и живет приход. В ней предусмотрена статья «отчисления на общецерковные нужды и целевые программы». Обычно — это не более 10 процентов. Именно эти средства направляются в епархию, а оттуда — в Патриархию.

«На всех уровнях, — говорит Наталья Александровна, — существует своя финансовая отчетность». Смета расходов утверждается Священноначалием и включает в себя расходы на содержание самой Московской патриархии, Синода, Московских и Санкт-Петербургских духовных академий и семинарий, различных синодальных подразделений. Из этих средств идет помощь в восстановлении некоторых монастырей и храмов, порой оказывается помощь отдельным лицам.

На содержание Патриархии идет примерно 15 процентов от общих расходов, что, по словам Н. Дерюжкиной, совсем немного, особенно если учесть, что доходная часть бюджета сопоставима с оборотом средней столичной фирмы. Основная часть затрат приходится на содержание духовных школ. Это примерно 60 миллионов рублей в год. Ведь только в Москве учится 900 студентов, и все они находятся на полном содержании: общежитие, четырехразовое питание, одежда, учебные пособия, интернет и т.д.

Живет Московская патриархия довольно скромно. Например, зарплата главного бухгалтера здесь 18 тысяч рублей. В гараже Патриархии два микроавтобуса, несколько машин. Патриарха возит БМВ, которую подарила немецкая фирма без малого 10 лет назад, и ЗИЛ, которому более 20 лет. Машины две, потому что одна из них дежурная — на случай поломки первой.

Святейший патриарх зарплату не получает. На счет Московской патриархии приходит пенсия Патриарха, которую ему и выдает бухгалтерия.

На вопрос, откуда взялся миф о церковном богатстве, Наталья Дерюжкина говорит, что его истоки, скорее всего, — в дореволюционной России, когда Церковь была частью государственного аппарата и действительно являлась одним из крупнейших собственников. «Может быть, люди видят, как быстро восстанавливаются храмы и в каком благолепии их содержат, — предполагает Наталья Александровна. — Не знаю. Сегодня Церкви не принадлежит даже земля под храмами, она лишь взята в пользование у государства. Священники не имеют фиксированной зарплаты, и их доход зависит от финансового положения прихода. Если в городах священник, как правило, получает какое-то содержание, то в сельской местности положение очень сложное, и большинство батюшек живут там натуральным хозяйством».

81 процент с дохода!

По словам Н. Дерюжкиной, Церковь никогда не использовала «черных» и «серых» схем. Это принципиальное решение Священноначалия. «Все наши отчеты есть в налоговых органах, — говорит она. — Мы не видим необходимости делать их достоянием широкой общественности, но сегодня при наличии интернета и определенных навыков найти их все равно можно».

Сейчас у Русской Православной Церкви рабочие отношения с государством, но еще недавно все было по-другому. К примеру, на заводе Московской патриархии «Софрино», где выпускают церковную утварь, постоянно находился налоговый инспектор. «Совсем как на закрытых предприятиях — военпреды, — вспоминает Наталья Александровна. — Для этих целей в инспекции была особая штатная должность. Нигде в СССР, ни к одной организации не было такого внимания, как к Софрин-скому заводу и Патриархии. Инспектор отслеживал каждую копейку. Налог на прибыль составлял 81 процент!

Придя на работу в Патриархию, я обнаружила, что ряд сотрудников не имеет права на государственную пенсию. То есть, поступая сюда работать, эти люди понимали, что в старости никакой собес о них не позаботится.

Были сотрудники, в том числе священнослужители, получавшие зарплату по так называемой «девятнадцатой статье», то есть фактически два раза в месяц получали деньги на руки, а третий отдавали государству.

Даже материальная помощь облагалась налогом, хотя это и было запрещено всеми советскими законами. Но стоило только мне, как главному бухгалтеру, перестать взимать с нее налог, к нам тут же явилась проверка. И несмотря на то, что по закону права была я, мне с большим трудом удалось настоять на своем».

«Имейте нрав не сребролюбивый»

О материальном обеспечении священников даже в курсах Пастыр-ского богословия говорится совсем немного. Может быть, еще от того, что, строго говоря, такой вопрос относится скорее к делам церковной политики. Однако в Священном Писании немало говорится о материальном обеспечении священника.

Прежде всего, священник ни в коем случае не должен быть сребролюбив. Апостол Павел пишет в одном из своих Посланий: «Имейте нрав не сребролюбивый, довольствуясь тем, что есть». В 1-м Послании к Тимофею он высказывает ту же мысль: пастырь должен быть «не корыстолюбив и не сребролюбив». Этот грех апостол Павел даже называет «корнем всех зол». Богатство есть препятствие для легкого вхождения в Царство Небесное.

Что же выработала церковная практика в вопросе материального обеспечения священника? Жизнью выработано три способа решения этого вопроса. «Питаться от алтаря» — то есть брать вознаграждение за требы, получать жалованье от государства или центральной церковной власти и получать установленное и определенное вознаграждение от своего прихода.

Основание принципа «питаться от алтаря» дано в Священном Писании. «Священнодействующие питаются от святилища; служащие жертвеннику берут долю от жертвенника». Древность просто не знала иного способа обеспечения священников. Порою говорят, мол, священнику унизительно брать плату за требы. Дескать, получается впечатление продажи благодати Святого Духа за деньги.

Конечно, все эти соображения являются необоснованными. Ведь священник принимает вознаграждение не как плату за благодать молитвы, а как жертву Богу, данную от любящего сердца духовных детей, заботящихся о своих молитвенниках и отцах. Другое дело, что подобный принцип мало пригоден для бедных приходов. В итоге священник в городских, столичных, и вообще богатых церквах всегда будет обеспечен лучше, чем иерей отдаленного прихода.

Жалованье от государства или от епархии как способ разрешения материального обеспечения клира многим представляется одним из лучших. Священник якобы «не унижается» взиманием платы за только что совершенную требу, повсюду царствует справедливость, и нет бедных и богатых приходов. Но подобный принцип может быть проведен только там, где Церковь признана государством и не отделена от него или, по крайней мере, епархии настолько обеспечены, что могут содержать своих иереев на жалованьи. Очевидны и отрицательные стороны такого способа. У священника может выработаться психология чиновника. Как говорили в России, «человека 20-го числа». То есть получающего каждый месяц 20-го (или 1-го) свое определенное жалованье. Священник может успокоиться на принципе «все равно заплатят».

Вознаграждение от прихода — нечто среднее между первыми двумя способами. Приход дает священнику определенное жалованье натурой и деньгами. Под «натурой» понимается, например, квартира, отопление и т.д. Это не исключает возможности священников пользоваться даяниями своей паствы в виде платы за ту или другую требу. При подобной практике священник более или менее обеспечен, приход ответственен за его благосостояние. «Этот принцип с постоянными ис-правлениями и дополнениями в каждом отдельном случае», — пишет профессор архимандрит Киприан (Керн).

Но как бы ни была устроена эта сторона вопроса в жизни священника, всегда следует помнить, что вознаграждение приходом, прихожанами или епархией должно восприниматься ими как жертва ему, как жертва Церкви и Богу, а никак не «жалованье», «плата», «гонорар».

По божьему курсу рубля

В одной из книг протодиакона Андрея Кураева есть главка «Я знаю курс рубля в банке Святого Духа». Отец Андрей рассказывает такую историю. Выходит он в Москве из метро, идет домой. На пути — продовольственный рыночек. У входа — женщина с коляской. В коляске — двойняшки. Малышам где-то по полгода. Женщина не просит подаяния, а просто молча стоит.

Отец Андрей проходит мимо, и в сердце у него как-то кольнуло: трудно ведь двоих малышей сразу поднимать. Какие нужны затраты, силы! «Уже прошел метров пятьдесят и думаю: надо все же им чем-то помочь», — пишет о. Андрей. — Как раз день зарплаты в храме был — деньги в кармане были. Ну. Опять думаю: «По 10 рублей им дать? — Мало». Решаю: «Ладно — по сто рублей им дам». Подошел, минутку поговорил… Запомнил, что одного из малышей Олег зовут. И что вы думаете? Вечером того же дня звонит мне человек совершенно незнакомый.

Представляется Олегом, говорит: Здравствуйте, я работаю в российском представительстве компании Phillips. Андрей, я давно знаю ваши книги, ваши лекции. Я давно думал, чем бы вам помочь. Скажите, может, я вам чего-нибудь завезу. Какую-нибудь технику нашей фирмы подарю вам?» В итоге более чем на четыре тысячи долларов привозит: компьютер, телевизор, видеокамеру. Так что я теперь знаю курс рубля в банке Святого Духа. Если в наших обменных пунктах за 30 рублей один доллар дают, то у Господа — наоборот: один рубль, поданный в качестве милостыни, может вернуться как 30 долларов».

Впрочем, это известная формула. Она известна еще из Псалтири. По-славянски она звучит так: «Милуяй нища, взаим даст Богови». «Тот, кто милует нищего, взаймы одалживает у Бога».

P.S. Когда статья уже была подготовлена к печати, редакция получила данные о том, что вся «история с часами» Патриарха — мошенничество и подтасовка. Об этом подготовлен новы материал, который читайте ниже:

Мошенники часов не наблюдают

Александр Оконишников

Хоть золотые часы, хоть пластиковые...

А теперь, как и обещали в одном из последних номеров, вернемся к истории со «сверхдорогими наручными часами» Патриарха Кирилла. Речь о том, что якобы в первый же день визита Святейшего на Украину тамошние журналисты заметили на руке Патриарха швейцарские часы аж за 30 тысяч долларов! Разумеется, противники Русской Православной Церкви тут же принялись истошно вопить об алчности и лицемерии русских иерархов.

Вот длинная (и характерная) цитата из сообщений многих украинских СМИ. Начинается все вроде бы «за здравие».

«Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, находящийся на Украине с визитом, посетил город Горловка, где пообщался с шахтерами и рассказал им, что думает про кризис и как надо работать в это непростое для страны время. Он заявил, что экономического кризиса не было бы, если бы все трудились, как шахтеры и металлурги, и призвал жителей Донбасса сплотиться в этот трудный период.

«Горловка, как и весь Донбасс, где люди своим потом и кровью добывали и добывают хлеб насущный, — это земля шахтеров, металлургов, землеустроителей и химиков. Ваш труд производит реальные ценности, — сказал Патриарх. — Если бы весь мир трудился так, как трудятся шахтеры Горловки и Донбасса, то не было бы никакого кризиса». Кирилл также заявил, что нынешний кризис — это «результат греха, который проник в современную экономику». «Люди честного труда расплачиваются за тех, кто стяжал миллионы и миллиарды из воздуха. Мы все расплачиваемся за обман, за стремление к наживе, за потерю человеческого лица в экономических отношениях», — констатировал московский Первосвятитель».

А вот дальше — «за упокой». Украинский сайт Корреспондент.Net злорадствует: «Патриарх таким образом показал шахтерам Донбасса, что держит руку на пульсе происходящего в России, но не учел, что на руке этой во время его заявлений про кризис, стяжателей, духовные ценности и губительный либерализм, ведущий в ад, красовались часы марки Breguet стоимостью от 28 до 36 тысяч евро. Это классическая модель Breguet: корпус сделан из белого золота, ремешок — из кожи крокодила, механизм автоматический, есть будильник».

Для начала еще раз повторим уже многократно сказанное: сам по себе факт ношения часов, пусть и дорогих, отнюдь не является свидетельством алчности. Допустим, у Патриарха и есть подобные часы (например, протодиакон Андрей Кураев предположил, что часы могли быть подарены Кириллу главой одного из государств во время многочисленных зарубежных визитов), и что с того?

При обсуждении этой темы на одном из сайтов было сказано: «А если бы Патриарх ходил с китайскими пластмассовыми часами? Тогда потешались бы, что за «лох», «нищий»… Ну что бы ни делал Патриарх, тявкающие провокаторы всегда будут выставлять его в негативном свете… Носил бы простые часы — написали бы, что Патриарх лицемерит, искусственно прибедняется, а сам, дескать, ездит на «мерседесе» и т.п.»

…К слову. Про «мерседес» Патриарха главный бухгалтер Москов-ской патриархии Наталья Дерюжкина в «ЧС» уже рассказывала, что на самом деле это — БМВ, и действительно подарок немецкой фирмы. Машине без малого 10 лет…

Но, как выяснилось при расследовании, проведенном дотошными завсегдатаями интернета, вся история с часами Патриарха — подтасовка и провокация.

Украинские папарацци «обфотошопились»

Первые сомнения возникли в связи с тем, что «Брегет» на руке Патриарха Кирилла украинские журналисты «сфотографировали» во время проведения им церковной службы. Понятно, что даже если у Патриарха и есть часы (ничего удивительного!), во время службы он их снимает.

Дальше — больше. На фотографии с часами — расшитая икона на накидке Патриарха находится у него на плече. На самом деле иконка располагается на груди. На плече ее не носят. Далее. Часы надеты на некое подобие свитера, но на настоящих фотографиях Патриарха того дня свитера на нем не видно. Наконец, рука с часами гораздо более морщинистая, чем рука Кирилла на фотографиях. Все это приводит к выводу: налицо сомнительная подделка. Обычный для наших дней фотошоп.

«Смею заверить, если бы у Кирилла действительно были на молебне такие часы — фотограф успел бы отснять и сами часы, и Кирилла с часами в разном масштабе раз восемь в течение секунды», — замечает один из комментаторов в интернете. «К вопросу о якобы швейцарских часах Патриарха — это чистый фотошоп, — пишет на форуме в интернете некто Артем, — вот на этом фото видно, что часы у него — желтого металла, а не, как утверждают, белого золота «Брегет».

Еще один трезвый человек задался простым вопросом: который час? Взял график визита Патриарха в тот самый день, когда якобы на богослужении был сделан снимок с часами. Итак, 27 июля, понедельник. 09.00 — отлет из Москвы (время московское). 09.00 — прибытие в аэропорт «Борисполь» (время местное). 09.45 — молебен на Владимирской горке. 10.10 — выход к прессе. 10.40 — встреча Святейшего Патриарха у Ближних пещер Киево-Печерской лавры. 12.00 — заседание Священного синода. 16.15 — встреча с президентом Украины В. Ющенко. 16.45 — встреча Святейшего Патриарха у святых врат лавры. 17.00 — Всенощное бдение.

...А на сфотографированных часах — начало седьмого...

В качестве доказательства — как утопающие за соломинку — хулители схватились за фотографию с сайта Московской патриархии, где Патриарх сидит с какими-то часами на руке. Получилось не очень-то убедительно. Да и то — сложно строить обвинения на том только основании, что на фото с сайта виднеются какие-то малоразличимые часы, смутно напоминающие часы на «разоблачающем» снимке.

Дотошные обитатели интернета продолжили разоблачения. «Скоры вы, господа, до дешевых сенсаций, и не заметили, что номер модели на руке у Святейшего 5188 (которые вообще выглядят по-другому), а не 3100-3102 (последние две цифры означают вариантное исполнение — материал корпуса и т.д.). И та, что у Патриарха — стоит от 30 до 250 у.е.», — замечает один из таких дотошных читателей.

Другой в своем расследовании еще более убедителен. «Смотрим фото и видим Breguet 5188. Смотрим на сайте производителя www.breguet.com такая модель (5188) отсутствует. Модель под таким номером никогда не выпускалась (!!! — «ЧС»). Из 51ХХ имеются 5140, 5157, 5177, 5187 и 5197. Модели Breguet 5188, заявленной украинским папарацци как «часы Патриарха Кирилла», просто не существует в природе. Выходит, либо Патриарх носит китайскую подделку (долларов за 50), либо укрпапарацци «нафотошопили», причем безграмотно».

Блики выдали подделку

Дотошные посетители форумов в интернете предлагают несколько моделей часов.

Красивые, да? Стоимость этих часов — 140 долларов. Даже вблизи их нельзя отличить от тех, которые стоят 30 тысяч евро. Или вот копии швейцарских часов. И здесь — всего за 15 тысяч рублей. Совсем как за 30 тысяч евро. Модель — мужские. Тип механизма: кварц. Механизм: японский. Автозавод: нет. Цена: 1 200 гривен. Описание: «Classigue automatik» от Breguet. Механизм: японский мийота кварцевый. Функции: часы, минуты. Корпус: полированный с золотым напылением IPG-технология 24k; диаметр 37 мм, высота — 7,2 мм, сапфировое стекло, оборотная сторона на винтах. Циферблат посеребренный, гильошированный вручную, с римскими цифрами. Кожаный черный ремешок, классический замок Breguet.

«Вполне модно допустить, что «укропы» (украинские папарацци) купили такие часики за пару тысяч гривен, отщелкали да и отфотошопили их, — пишет один из постоянных посетителей украинской зоны интернета. — Цель понятна — отвлечь от главных итогов триумфального визита, мусолить какую-то чепуху…»

Последнюю точку в разоблачениях фальшивки вносит еще один из посетителей форума. Приводим его слова с сохранением своеобразного стиля, принятого в сети. «Подделку определить — как два пальца об асфальт, — пишет он. — 1. Свет. 2. Тени. 3. Отражения. Пусть кто-нибудь (из апологетов «это истинная фотка») докажет, что это не подделка по этим трем признакам. По свету дам подсказку. Если смотреть на эту шнягу, то получается, что свет идет «от камеры», но если посмотреть на ремешок и на сами часы, то получается, что свет идет и справа (от камеры) и слева, а если посмотреть на циферблат, то — вообще справа сверху (блик между XI и XII цифрами на циферблате).

Даже если фоткали фотиком с поляризационным фильтром, мы бы увидели отражение от зеленой мантии или бархатного темного покрытия. Но их почему-то нет. Хотя рука о-о-о-о-чень близко к нам.

Ну, так что? Кто-нибудь объяснит мне такие удивительные вещи?»

Понятно, что вся эта возня вокруг часов Патриарха — не только явная фальшивка, но и очевидная провокация. Визит Патриарха Кирилла на Украину, по словам комментатора радио «Эхо Москвы», «это весомый и едва ли не последний аргумент в пользу того, что мы единый народ, вне зависимости от границ и чьего-то истерического желания разделиться». Вот и надо было любым путем навести тень на плетень, отвлечь внимание от главных результатов пастырской поездки Патриарха.

Что же до часов, говорится в одном из откликов, то «ежели идти логикой современных разоблачителей, то и самого Христа надобно разоблачать, ибо Он был одет в дорогой «нешвенный хитон», из-за которого между его палачами даже разгорелась свара — кому он достанется».

Можно обратить внимание еще на один аспект. Некогда Патриарх Никон ходил в роскошных одеяниях, под которыми скрывались власяница и тяжеленные вериги (цепи), которыми Патриарх себя смирял. В христианской аскетике принято, что лучше стяжать осуждение, чем прилюдные похвалы. Кто знает, может быть, и покойный Патриарх Алексий, и здравствующий Патриарх Кирилл практиковали нечто похожее на действия Патриарха Никона.

Часы по личному усмотрению

Остается сказать несколько слов о том, как вообще церковные иерархи относятся к наручным часам. Понятно, что для пастырей часы важны — ведь церковные службы происходят в точно назначенное время, и в то же время отношение к ношению часов бывает весьма различным. Скажем, Патриарх Алексий I был противником ношения наручных часов.

Митрополит Питирим вспоминал: «Ему на все хватало времени, во всем ему были свойственны аккуратность и точность. Помню, как однажды, приехав на две минуты раньше куда-то, где его ждали, он страшно извинялся. Одним из небольших «искушений» были церковные часы в разных храмах, где ему приходилось служить, шли по-разному, неточно, и если мы, иподиаконы, выезжали, чтобы подготовить все к службе, то нам нужно было еще проверить, правильно ли идут часы. У самого Патриарха они были исключительно точные. Носил он их на цепочке — считал, что архиерею носить часы на руке не-прилично. Если он видел такое у епископа, говорил:

«Преосвященнейший, вы что, носите часы на руке?» И в знак особого расположения мог достать из ящика часы на цепочке и подарить. «Вот вам, пожалуйста. Чтобы этого больше у вас на руке не было!»

А Патриарх Пимен уже смотрел на это по-другому. Как-то я спросил его: «Ваше Святейшество! А вы как относитесь к часам на руке?» «Очень хорошо, — ответил он. — Я сам ношу. Вот у меня «Победа». Прекрасно ходят!» Так вслед за ним и мы все стали носить часы на руке».

Разумеется, в церковных канонах относительно наручных часов ничего не сказано. Так что каждый тут все решает сам.

См. также:
- Про "панк-молебен", поэзию и кровь
- "Страшная тайна" семьи Гундяевых
- Антирелигиозные праздники 1920-х гг.

Живым, насущным трудностям современного российского Православия посвящена статья Георгия Дублинского "Осторожно: неофит" ("ПС" № 19 (200), октябрь 2001). Сам автор определил свой труд как "реакцию живого организма на боль" - и, наверно, это так. Однако мы несовершенны, и боль, как правило, помрачает нашу оценку событий. Она влияет на наши мысли, слова, дела, отводя порой в сторону от милосердия и справедливости. Осмелюсь предположить, что уважаемый Георгий многие из указанных им искажений христианского повеления ошибочно приписал неофитам – новообращенным верующим. А в оценке некоторых явлений был излишне суровым, видя что-то пугающее там, идеже не бе страх.

Камни преткновения христианской жизни, о которых пишет Георгий, - это не пороки гордых людей вообще, вне зависимости от их опыта жизни церковной. Это пороки людей, не желающих трудиться над другими, людей, донельзя довольными своими крайне ограниченными познаниями без стремления к их углублению. А таковые находятся и среди людей, с "пеленок" знакомых с церковной жизнью, и вряд ли среди неофитов их намного больше.

Бабушки, грубо прогнавшие мальчика-художника от храма, - разве это неофиты (тем более, что описанный Георгием случай был, видимо, еще в советское время)? Женщина, которая выносит убийственные "обличительные" приговоры собеседнице, завершив их словами "ты уж прости меня, грешную..." и поклоном в сторону св. образов - разве обязательно новообращенная? Это же наша очень знакомая привычка, и верующих, и не верующих - начинать речь словами: "Простите меня, но...". После "но" могут идти любые грубости.

При этом совершенно прав автор, отметив тяжелейший "перекос" неофитства - когда, обратившись к вере и осознав праведность пути, я мыслю, что я уже на середине дороги. А груз лицемерия и осуждения, взятый из прежней жизни, болтается за плечами и почти не встречает попыток несущего к освобождению. Да еще и крестом украшается, что самое скорбное. И все же слова Георгия о том, что у неофита "на все случаи жизни имеются расхожие правила, а на любую человеческую боль - прописные истины", кажутся слишком "огульным" определением. Душа неофита часто находится в состоянии деятельного, самоотверженного желания поступать по Истине, и, в противоположность приведенной цитате, простые житейские обстоятельства могут вызывать у него мучительные раздумья - как сделать по-христиански? Для какого-нибудь малого дела, занимающего у толкового мирского человека двадцать минут, новообращенному иной раз потребуется несколько часов напряженных размышлений, как сделать его безгрешно, не идя на мелкие сделки с совестью, которых мы в обычном ходе наших дел просто не замечаем. При этом он, возможно, не совершит более важных дел, не заметив их или опоздав к ним, он в очередной раз послужит упреком и предметом печали для близких, и т.п. - с точки зрения житейской проявит непригодность и бесполезность для жизни в обществе, и даже эгоизм. Однако как нам знать, что будет больше в очах Господних - наши весьма относительно праведные великие свершения или малый труд неофита, творимый воистину "в скорбях и болезнях"?

Читая статью, испытываешь боль за новообращенных, и трудно согласиться со взглядом автора на них, как на "непробиваемых", самовлюбленных, лишь налагающих "бремена неудобоносимые" на других. Осмелюсь сказать - это не так.

Неофит беспощаден к себе. Он часто ищет не обхода строгостей устава, но обхода его послаблений - и в большей мере к себе, чем к другим. То, что другим и малая мера кажется подчас дикой и невыносимой, - не беда ли это их души, а не души новообращенного?

Неофит - страдалец. В его бедах, возможно, велика доля страстей бессмысленных, причиненных его заблуждениями и усиленным вниманием к непервостепенным сторонам христианской жизни - но остальные страдания суть страдания за Христа.

Неофит - молитвенник. И, порой на соблазн и осуждение всем забросив на время своего "неофитства" и здоровую, безгрешную мирскую деятельность, он бьет поклоны, не спит ночами, молясь - в том числе и о "гонителях" своих, особенно если это его близкие.

Если говорят о монастырях, что высота духа в них молитвами старцев держится, и вообще наш мир еще стоит "молитвами святых", - то, возможно, в сугубо мирской жизни нашей христианское благочестие держится горячими, до надрыва, молитвами и воззваниями неофитов более, чем ровной жизнью людей "опытных", понимающих необходимость уступок в пользу согласия с окружающими, избегающих причинить "дискомфорт" ближнему призывами к христианской жизни. И уж конечно, "шокирующие" порывы и действия неофитов следует поставить выше, чем непонимание (и нежелание понять) их со стороны окружающих – последние могут быть более горды своим "знанием жизни", чем зарвавшиеся неофиты "знанием христианства".

Что касается церковных и околоцерковных обычаев, которыми удивлен и опечален Георгий, то, повторю сказанное в начале письма, наверное на многие из них можно посмотреть спокойно и, осмелюсь сказать, принять с пользой для благочестия. Сугубое обрядоверие и суеверия в среде православных есть страшная вещь, но в большинстве случаев мы можем найти мерило и увидеть -противен христианской совести и разуму тот или иной обычай, или нет? А может быть, он заставляет человека лишь потерять малую толику гордости и угождения миру... Обычай почитания земли и песка со святых могилок как источника освящения и помощи нельзя назвать "неофитской выдумкой" - мы увидим это в описаниях жизни, чудес и народного почитания достойнейших подвижников благочестия. Свидетельства исцеления землицей с их могилок нередко были ступенью к общецерковному прославлению святых. Долгое время быв прихожанином храма, где есть могила преподобного старца, автор письма слышал не одно такое свидетельство. Конечно, песок не ели, но помещали на дно посуды, в которой хранили освященную воду с молебна. И если яблоко, положенное на святую могилку, о котором пишет Георгий, не отряхнуть и не вымыть под струей из крана, но бережно донести домой и ополоснуть в банке со святой водой - что мы потеряем? Десять минут драгоценного времени да, может быть, потерпим смешок окружающих. Кого мы обидим или оскорбим? Никого, если поведем себя достаточно терпеливо. А что мы обретем от Бога за проявление детской веры - о том немало сказано в Священном Писании и отеческих творениях. То же можно отнести и к хранению свечек, горевших на Страстных службах, к завариванию лепестков, украшавших св. Плащаницу, в качестве благодатной целебной травы. Если открыть добрую и светлую книгу о благочестивой жизни - "Лето Господне" Ивана Шмелева - мы увидим примеры благоговейного отношения к "маленьким святынькам". А ведь там столичная старинная православная семья - не неофиты. Кто-то из почитаемых Церковью авторов сказал, что святыня относится к человеку так, как он к ней. Если и не принимать, не исполнять описанных обычаев - все равно, не стоило, наверно, писать о них непримиримо и даже с сарказмом. Конечно, Георгий прав -за небрежность к чему-либо освященному обругать человека, назвать "ничего не понимающим", кощунником и т.д., вплоть до "антихриста", есть несомненный грех. Ближний наш (верующий или нет) есть образ Божий, священнее благодатных вещественных предметов. Но мягко и вежливо сказать ему о необходимости большего уважения к святыне (пусть и небольшой, косвенной, вплоть до огарочка церковной свечи на полу) - не будет ли богоугодным делом?

Также и слова к соседу за столом: "Благословите чайник". Возможно, это смешно. Но вот пример из жития святого. Преподобного Феодосия Киево-Печерского спросил киевский князь, его частый гость: "Отче, вот чудо - ваша незатейливая монастырская трапеза мне гораздо приятнее моей изысканной кухни". Святой старец ответил: "Княже, твои слуги, готовя, бранятся и ссорятся, мои же иноки разжигают огонь от свечи из алтаря; и воду наливая в котел, брат говорит старшему: "Благослови, брате", и так все делают с благословения". Следования такому поведению нельзя требовать от каждого, но, наверно, нельзя определить его как помешательство от чтения "Добротолюбия". Читая святых отцов, мирянин не должен, конечно, прилагать к себе примеры монашеских молитвенных правил, количества поклонов и тем более обладания высокими духовными дарами молитвы и созерцания. Повреждения умственные и душевные у новичка от этого почти неизбежны - так свидетельствуют и сами святые. Но следование добродетели смирения, и в том числе словесное, разговорное выражение этого – разве сугубо для монахов?

Далее – о разрыве дружбы новообращенного с нехристианами или нецерковными "верующими" людьми. Воистину, потеря дружеских отношений – очень грустное явление, особенно в наше время разобщения. Однако это происходит, скорее всего, не по "волевому решению" неофита или совету его духовника "на разрыв" – нет, многое определяется и естественным ходом жизни, стремящейся к благочестию. Недавний завсегдатай компании, например, начинает избегать дружеских вечеринок в пятницу или во время поста, совместных садово-огородных работ и пикников в воскресное утро. Он не смеется над анекдотами (где, как правило, если и не похабщина, то смех над чужой бедой или осуждение), не участвует в "мужских" разговорах "про баб" и т. п. Время и совместные темы общения с друзьями резко сокращаются, сам стиль речи и выражения недавних собеседников порой причиняют боль. Чтобы при этом сохранить дружеские отношения, сберечь ту любовь, которая в основе их (если была и вправду дружба, а не клуб по сомнительным интересам), уже нужны великодушие, терпение, а подчас и духовное рассуждение. Как можем мы требовать этого от того, кто в начале пути к их стяжанию? Что касается природных задатков души, то нужно согласиться с автором - возможно оскудение их во время "неофитства". Отвергая все то, что он прежде делал не ради Христа (т.е. "добро" падшего человеческого естества, по терминологии святителя Игнатия Брянчанинова), новообращенный вместе с множеством плевел может исторгнуть и хлебные ростки, Богом данные, - чуткость, отзывчивость, жертвенность ради ближнего. Может быть, это и грубая душевно-плогская защитная реакция организма на раздражение -поскольку душевная нагрузка, которую испытывает неофит, огромна.

И все же, если мы скорбим о духовных болезнях нашего православного церковного народа, то, может быть, страшнее и тяжелее неофитства другое - теплохладность? "Царский", средний путь без крайностей - лучший и верный, святые отцы заповедали идти именно им, но немногие удерживаются на нем. На смену "перекосов" и неудержимых порывов новообращенного христианина может прийти безразличие, успокоение в "относительной" церковности. Оно уничтожит силы и желание к повсеместному проповедничеству, прозелитизму (при этом, "набравшись опыта", человек не упустит случая подметить чьи-нибудь нехристианские действия - только уже спокойно, "с высоты прожитых лет"). Но и к работе над собой все пути будут закрыты основательно - в противоположность неофитскому пламени, жгущему всех вокруг, но часто прежде всех самого себя. Верно сказал автор статьи "Осторожно: неофит" - когда в нецерковной семье появляется христианин, его близкие могут стать невольными мучениками, они страдают, видя его и общаясь с ним. Но при этом жизнь показала и то, что такие невольные мученики нередко становятся гораздо более церковными людьми, чем были прежде. Из любви к неудержимому новообращенному они, двигаясь маленькими шагами, "как по осколкам стекла", морщась и ругаясь, порой приближаются к Церкви, Святым Таинствам.

В обличение неофитского рвения приведены слова святителя Григория Богослова о "не в меру православных среди нас". Но эти слова у святителя говорятся скорее о других. О тех, кто считает себя спасающим погибающую веру чуть ли не в мировом масштабе, тех, кто выискивает в словах священников и епископов ереси и "измы" которых - надо же! – не заметили прочие. Для неофита же, как отмечает и сам автор статьи, священнослужитель часто является непререкаемым авторитетом, и вряд ли ряды смутьянов состоят из верующих такого рода. А если духовник неофита, которому тот безгранично верит, "натравливает" свое "духовное чадо" на собратьев-иереев или на священноначалие – это уже случаи, пордлежащие каноническим узаконенным мерам прещения и не являющиеся обиходными в нашей церковной жизни.

Обличения же теплохладности не нужно слишком долго искать – "Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих", глаголет Господь через св. Иоанна Богослова (Откр. 3:16). Испрашивая прощения за выставление личных переживаний как довода, скажу так: ныне, оглядываясь на пройденные когда-то неофитские порывы и заблуждения, на "наломанные дрова", все же иногда чувствую, что надо плакать над собою нынешним, спокойным, "рассудительным" и тяжелым на подъем - плакать, "яко Марфа и Мария над Лазарем", говоря покаянными словами Андрея Критского.

Таким образом, при согласии со многими словами автора искренней, "наболевшей" статьи "Осторожно: неофит" все же хочется сказать ему: наверно, не стоит видеть в действиях неофитов причину всех трудностей современной православной жизни России и писать о них столь резко. Живут, к прискорбию, пороки, что гораздо более заслуживают найденных Георгием обличающих и жестоких слов.