Современному агиографу в его работе необходимо проделать труд детектива, быть скрупулезным текстологом древних рукописей, историком, археологом и даже использовать анатомо-антропологические исследования мощей. Потому что в текстах житий святых встречаются ошибки, которые могут вызвать сомнения в самом существовании святого. На самом деле события, описываемые в древних рукописных памятниках о свт. Николае, и персонажи, участвующие в них, не противоречат известным историческим источникам.

В последние годы исследователи узнали много нового о святителе Николае Мирликийском. Об этих открытиях нам рассказал председатель православного общества «Скиния», писатель-агиограф, организатор ежегодных международных конференций николаеведов, автор недавно вышедшего исправленного жития святителя Николая Александр Владимирович БУГАЕВСКИЙ.

Почти семнадцать веков прошло со времени блаженной кончины святителя Николая. Тысячи новых статей и книг о великом Мирликийском епископе опубликовано только за последние сто лет. Что же изменилось в нашем знании о Николае Чудотворце? С ХIХ века, когда был выпущен наиболее полный сводный труд о житии, чудесах и иконах святителя, эти сведения изменились весьма сильно, а в некоторых случаях даже кардинально. Поскольку в прошлом веке тысячи храмов и монастырей были частично разрушены или вовсе уничтожены, множество икон бесследно исчезло, и описания святынь, приведенные в этом труде, расходятся с реалиями нынешнего времени.

Изучение древних памятников позволило значительно дополнить жизнеописание святителя. И наоборот, некоторые подробности пришлось признать недостоверными или искаженными. Например, было доказано, что некоторые сведения в житии Николая Угодника в Четьей Минее заимствованны из жития другого святого — Николая Пинарского.

Кроме того, только в 1992 году удалось разрешить почти тысячелетнюю загадку о мощах святителя. Дело в том, что сохранилось множество хроник XI-XIII веков, рассказывающих о перенесении святых останков из Мир в Бари. И вместе с тем немало письменных документов начала XII — XIII века повествуют о похищении его мощей в Ликии флотилией венецианцев. Только анатомо-антропологические исследования второй половины XX века позволили установить истину в споре двух итальянских городов о том, где хранятся подлинные святые останки свт. Николая Чудотворца.

В ХIХ-ХХ веках появилось ошибочное представление, что сведений о святителе Николае сохранилось очень мало и они исторически недостоверны. Работа с древнейшими источниками позволила авторам жития восстановить даже живую речь святителя Николая.
На илл.: икона свт. Николая, дар св. вмч. Стефана Уроша Дечанского, царя Сербского, базилике свт. Николая в Бари, 1327 г. К сожалению, эта точка зрения во второй половине ХХ века стала получать все большее распространение не только среди католиков, но и у православного духовенства. На самом деле события, описываемые в древних рукописных памятниках о святителе Николае, и персонажи, участвующие в них, не противоречат известным историческим источникам, а подчас дополняют их важными сведениями о времени царствования императора Константина Великого.

Охота за мощами

Жизнь в Мирах, на окраине Византийской империи (Миры — ныне город Дембре на юге Турции), в XI веке была уже неспокойной. Ликия подвергалась бесчисленным нападениям сельджуков. Жителям Мир то и дело приходилось скрываться в горной части области. У латинян шла настоящая охота за святынями. Считалось, как бы ты мощи ни достал — они тебя все равно будут спасать. Бари был очень крупным портовым городом. Венеция — полукупеческой-полупиратской морской державой. Оба города хотели завладеть мощами свт. Николая как покровителя мореплавателей.

По латинским хроникам, баряне два раза приезжали за мощами, а не один, как написано в славянских повествованиях о перенесении мощей святителя Николая. Хлеб в Малую Азию и Антиохию тогда возили из Апулии и Калабрии. (Египет уже завоевали арабы.

Плодородные заливные долины Нила больше не снабжали Византийскую империю, как это было до VII века.) И вот в 1087 году баряне везли хлеб в Антиохию, то есть в Западную Сирию. Проплывали мимо Мир, отправили разведку, но она быстро вернулась. Город был заполнен сельджуками. Они хоронили своего полководца. Высадиться было нельзя, и баряне поспешно отплыли…

В Антиохии они продали зерно, а на обратном пути опять заехали в Миры. На этот раз никого из сельджуков они не встретили. Да и жителей Мир в городе было немного, большинство под угрозой набегов предпочло переселиться в горы. В храме cвт. Николая оставались четыре монаха. Барийский отряд вошел в храм, и под угрозами один из монахов показал, где находится святыня.

Перенесение мощей святителя Николая ежегодно праздновалось венецианцами. Эти пышные празднества изображены на картине итальянского художника Гвидо Рени (1575-1642), хранящейся в Лувре.

Надо сказать, что те гробницы, которые демонстрируют сейчас турки (а в храме два саркофага), не имеют отношения к святым мощам. Трудно сказать, где первоначально был захоронен святитель, но к моменту прибытия барян его мощи покоились под спудом, в одном из приделов под полом, украшенным мозаикой, а не в нише с гробницей.

Баряне разбили эту мозаику ломом, один из моряков спустился в гробницу и, увы, встал прямо на благоухающие миром святые останки и повредил их. Мощи по частям поднимали и укладывали в священнические одежды. Главу святого и многие другие фрагменты скелета перенесли на корабль. Но полностью забрать мощи не удалось, так как мореплаватели торопились и опасались, что ликийцы спустятся с горы в город и воспрепятствуют похищению мощей. Все же несколько десятков жителей Мир успели добежать до кораблей барян. Сил у них было недостаточно, чтобы вступить борьбу с вооруженным отрядом моряков, но плач стоял великий. В результате баряне хотя бы оставили икону святителя Николая, которую тоже было прихватили, и пожертвовали весьма значительную сумму денег храму великого чудотворца.

То, как выглядело, согласно древним хроникам, перенесение мощей из Мир в Бари, очень трудно описать в агиографическом стиле как благочестивое событие с участием людей, благоговейно радеющих о святыне. На самом деле это было похищение. Хотя к тому, что мощи оказались в Бари, следует отнестись как к милости Божией. Если бы не набег барян, бесценная христианская святыня, вероятнее всего, была бы утрачена в ходе завоевания Византии Османской империей.

А через десять лет армада первого Крестового похода двигалась на Иерусалим. Крестоносцы грабили даже друг друга: на Родосе произошла стычка между пизанцами и венецианцами.

Через несколько дней после этого венецианцы высадились в Мирах с целью также забрать мощи чудотворца. И все повторилось. В храме опять было четыре монаха. В поисках святынь венецианцы разбили алтари, разорили все, что только могли. Начали пытать одного из монахов, и в конце концов тот показал, где покоятся остатки мощей святителя. Так как мощей Николая Чудотворца было мало (примерно одна пятая часть от того, что забрали баряне), венецианцы добавили к ним другие человеческие останки: посторонний череп, женские и детские косточки. Затем венецианцы отправились в Крестовый поход. И вскоре факт фальсификации был забыт.

Впоследствии в течение девяти столетий венецианскую гробницу многократно открывали, и, поскольку в ней был череп и много других останков, венецианцы утверждали, что именно они обладают всеми мощами Чудотворца Николая.

Во время Крестового похода святые мощи широко дарились. По миру до сих пор ходит довольно много частиц из этого венецианского ковчега, достоверность которых вызывает большие сомнения.

А баряне никому мощи не раздавали. Построили храм Свт. Николая и хранили их там под спудом. Только малую часть десницы оставили над гробницей, но уже в начале XI века она была похищена.

А сама гробница не открывалась вплоть до пятидесятых годов прошлого века.

Две гробницы

Вскрытие гробницы в Бари производилось только один раз, в 1953-1957 годах. Но так повезло, что Луид жи Мартино, итальянский антрополог, исследовавший мощи, прожил довольно длинную жизнь. В молодости он исследовал мощи святителя Николая в Бари, а когда уже был очень пожилым человеком, исследовал его мощи в Венеции.

И вот тогда, в 1992 году, он точно установил, что в Венеции хранится как раз та часть святых останков, которых не хватает в Бари. Только в венецианском ларце были прибавлены и еще чьи-то кости (в том числе женские и детские).

Так были разрешены почти тысячелетние сомнения в подлинности части мощей святителя Николая в Венеции.

Я думаю, в скором времени привлечение новых научных методов — например, анализа ДНК — позволит прекратить хождение по миру лжемощей. Но это в будущем. Однако уже сейчас антропология дала ответы на многие вопросы. Например, подтвердила то, что иконы верно передают облик святителя Николая. Точно измерен его рост — 167 сантиметров.

Кроме того, исследования мощей показали, что Николай Мирликийский был строгий постник. Он питался только растительной пищей, а болел болезнями, характерными для того, кто довольно долго пробыл в заключении. Причем — в тесной и сырой тюрьме (из жития известно, что во времена диоклетианова гонения на христиан святитель Николай был брошен в темницу). Почил великий святитель, как определил Луиджи Мартино, в возрасте между 70 и 80 годами. Благодаря этому можно вычислить примерное время его рождения.

«Деяние о стратилатах»

А можно ли восстановить хронологию жизни великого человека по древнейшим греческим текстам? Самые древние редакции рукописей о святом Николае хранятся в библиотеках Оксфорда и Вены. Они посвящены «Деянию о стратилатах».

Я убежден, что эти тексты написаны в IV веке, вскоре после блаженной кончины свт. Николая. Более позднее свидетельство вряд ли могло содержать так много имен, фактов, точных описаний. Через сто лет мелкие подробности, реалии забываются. В нем все рассказано значительно подробнее, чем во всех общеизвестных жизнеопи саниях — и греческих, и латинских, и славянских.

И на иконах и фресках (cлева — роспись XVI века), и на картине И.Е. Репина (справа) святитель Николай изображается останавливающим руку палача, хотя на самом деле спасение несправедливо осужденных выглядело по-другому. Зато иконное изображение более сконцентрированно передает саму суть события и характер святого.

Император направил воинов усмирять мятеж тайфалов (одного из вестготских племен, переселенных во Фригию с Дуная). По пути из-за шторма войско остановилось в Андриакской гавани, и на рынке разгорелась ссора между солдатами и местными жителями. Архиепископ Николай сумел всех умиротворить. А стратилатов, предводителей воинов, пригласил к себе. В этот момент прибежали жители Мир с известием, что правитель арестовал трех неповинных горожан и приказал отсечь им головы. Святитель вместе со стратилатами и другими воинами торопится в город. Он уже в преклонном возрасте, ему около 70 лет. А дорога — четыре километра в гору. В древней хронике прямо сообщается, что свт. Николай боялся не успеть прийти на помощь и спасти от смерти невинных людей. И тогда стратилаты послали солдат задержать казнь.

На известной картине Репина происходящее изображено так: меч уже занесен над мужами, когда появляется свт. Николай и в последнюю секунду удерживает оружие смерти. Но все было, конечно, иначе. В древнем тексте сказано: меч был обнажен палачом. Трудно представить, что палач стоял полчаса с поднятым над головами тяжелым мечом. Он обнажил меч и ждал. Солдаты задержали казнь, пока не подошел святитель со стратилатами и не освободил невинных людей.

На прощание святитель благословил воинов, предрек им победу в предстоящем сражении с тайфалами. И они победили… И здесь обнаруживаются важные подробности. Их нет ни в какой другой рукописи — ни в более поздних греческих, в латинских и славянских. После победы над мятежниками стратилаты возвратились назад в Ликию и пришли к свт. Николаю во второй раз. Полководцы благодарили его за молитвы, которые помогли им победить мятежников. А владыка наставлял их и предупредил, что они попадут в беду, но не должны отчаиваться, а должны обратиться к Богу, и Господь убережет их. (Все три военачальника — исторически известные личности. Один из них, Непотиан, стал консулом в 336 году, другой — в 338 году.)

Когда стратилаты вернулись в Константинополь, их встретили с почестями, а потом оклеветали завистники и с помощью подкупленного префекта претория Востока Аблабия, известного интригана, посадили в темницу. Аблабий — ближайший друг и советник императора Константина, он руководил гвардией и должен был по роду службы выявлять мятежи. По его наговору прославленных полководцев собирались казнить. И тут Непотиан вспомнил о том, что говорил стратилатам святитель Николай в Ликии, и воины стали сердечно молиться. Чудесное явление свт. Николая Константину даровало им свободу, и император вручил стратилатам пояса полководцев высшего ранга (по поясу в Римской армии можно было судить о чине воинов, как в современной армии по погонам). И они с подарками от императора (золотым Евангелием, потиром и подсвечниками) отправились к свт. Николаю в третий раз.

Кроме того, древний текст «Деяния о стратилатах» уточняет, что они месяц жили у свт. Николая, стали его духовными чадами. И еще одна важнейшая подробность: на следующий год они снова — в четвертый раз — отправились к Святителю Николаю, но обнаружили его почившим. Год назад их посылал сам император Константин, и тогда святитель Николай был жив, а Константин умер в мае 337 года. День преставления святого известен точно: 19 декабря, а точный год смерти в текстах его житий не назывался. В наших календарях указывается — свт. Николай умер около 345 года. И, как правило, говорится, что он родился в 280 году. Это кажется очень странным. Потому что по житиям и греческой, и латинской, и славянской традиций свт. Николай стал епископом до диоклетианова гонения. То есть около 300 года. Получается, что он был возведен в столь высокий сан в 20 лет. Это крайне маловероятно. Отчасти по этой причине некоторые западные богословы сомневались в достоверности образа святого Николая. Это значит, что свт. Николай не мог умереть в 345 году, как это указано в ряде календарей. Кроме того, в древней хронике Непотиан ни разу не назван консулом, а значит, он пока не в этом звании. То есть 336 год еще не наступил к моменту их четвертого посещения Мир. Получается: свт. Николай умер в 334-м или 335 году.

Достоверной оказалась и иконография святителя Николая. Тщательные анатомо-антропологические исследования мощей святителя, проведенные профессором Луиджи Мартино при вскрытии гробницы в Бари в 1953-1957 годах, показали, что иконографический образ святителя по своим чертам полностью соответствует его портретному изображению, реконструированному по черепу из Барской гробницыТеперь вычитаем 70-80 лет. И выходит, что свт. Николай родился около 260 года. И архиереем стал в 35-40 лет, а не в 20. Это совершенно нормально. Все становится на свои места.

Киевская икона в Бруклине

Каждый год мы организуем международные конференции по исследованиям, связанным с николаеведением, — для того, чтобы по благословению Святейшего Патриарха создать сводный труд о Святителе. Нерешенных проблем остается еще очень много; хотя святителю Николаю посвящены тысячи книг, статей.

Если паломник будет руководствоваться весьма подробной книгой Гусева и Вознесенского о великом чудотворце и местах его почитания, изданной в 1899 году, он не получит достоверную информацию о том, где сейчас находятся особо чтимые иконы и какие монастыри, ему посвященные, ныне действуют. Сообщения о древних иконах, о древних обителях нуждаются в том, чтоб их привели в соответствие с нынешним состоянием дел.Наиболее древние из сохранившихся изображений святителя Николая относятся к VII-VIII векам: на синайском диптихе (вместе со святыми Петром, Павлом и Иоанном Златоустом), на печати митрополита Комитского и на сирийской ставротеке Frechi-Morgan из музея «Метрополитен» в Нью-Йорке.

Например, общеизвестно, что первое чудо свт. Николая на Руси связано с образом Николы Мокрого. В книге Гусева и Вознесенского рассказывается, что эта византийская икона находится в Киеве в Никольском приделе Софийского собора. Но если вы посетите храм св. Софии, вы эту икону не увидите. Дело в том, что в 1943 году, во время немецкой оккупации, она исчезла.

Перед очередным симпозиумом я попросил исследователя Надежду Верещагину сделать доклад об этой иконе. И в результате выяснилось, что образ Николы Мокрого через Польшу попал в Америку и находится ныне в Троицком храме в Бруклине. Современный почитатель свт. Николая, который побывает в Америке, может там поклониться этой древней святыне. Выяснилось также, что это не византийская икона, а образ XIV века, написанный с древнего византийского подлинника и принявший на себя его чудотворные свойства.

Образ из села Диканьки

Несмотря на впечатляющую полноту сведений о святителе Николае у Гусева и Вознесенского, в настоящее время выясняется, что все же в этом обширном труде повествуется не обо всех чудотворных образах святителя Николая. Так, новое исследование Владимира Воропаева знакомит нас с Диканской чудотворной иконой святителя Николая, явленной, по церковному преданию, в ХVII веке на пне в лесу. Святую находку трижды переносили в церковь, но каждый раз она вновь оказывалась на месте обретения. По благословению Черниговского архиепископа Лазаря (Барановича) в 70-х годах XVII столетия на месте обретения образа воздвигли деревянную Никольскую церковь, а в 1794 году вместо деревянной построили каменную, которая существует и поныне. Главной почитаемой святыней этой церкви была икона великого угодника Божия, ставшая неиссякаемым источником чудотворений.

По словам сестры Николая Васильевича Гоголя, Ольги Васильевны Гоголь-Головни, ее брат любил вспоминать, почему его назвали Николаем.

У матери великого писателя, Марии Ивановны, умерло двое новорожденных детей, поэтому она просила священника села Диканьки молиться о рождении мальчика и дала обет перед иконой угодника Божия, если будет сын, наречь его Николаем.

Летом 1845 года сам Гоголь во время болезни пишет матери, чтобы она помолилась о нем перед образом святителя Николая в диканьском храме А в прославившей писателя его первой книге «Вечера на хуторе близ Диканьки» повествование ведется от лица дьяка этой церкви.

В годы гонений на Церковь диканьский храм отобрали у верующих, а в 1963 году устроили в нем музей атеизма. В 1989 году храм заново освятили. Древний пень, на котором была обретена икона, по-прежнему находится под престолом. Сам же чудотворный образ святителя Николая ныне хранится в фондах Полтавского краеведческого музея.

Археологические раскопки в Ликии, предпринятые в ХIХ-ХХ веках, хорошо согласуются с географическими, топографическими и другими сведениями, содержащимися в древнейших житийных памятниках, посвященных как святителю Николаю Мирликийскому, так и святителю Николаю Пинарскому. Сохранился не только храм, построенный святителем Николаем Мирликийским, но и место встречи святого со стратилатами — Плакома — площадь в андриакском порту, покрытая плитами. На ней в древности был расположен рынок, остатки которого видны и в наше время. Ныне гавань Андриаки заболочена и порт давно прекратил свое существование, но значительные объемы многих зданий прекрасно сохранились до наших дней. Среди них огромное зернохранилище (гранарий), построенное при императоре Адриане (оно изображено на гравюре 1800 года вверху и на фото 1965 года внизу), каменные цистерны, акведук, несколько храмов и целый ряд портовых и других построек. По предположению историка А.Ю. Виноградова, именно в это зернохранилище был капитанами выгружен хлеб в «Деянии о хлебовозах». Хорошо сохранились и остатки зданий древней Патары.

Потерянные деяния

Цель любой науки — поиск истины. Современные исследования николаеведов, опирающиеся на достоверные древние тексты, а также исторические и археологические исследования не умаляют того, что раньше было известно о свт. Николае, а, наоборот, позволяют значительно больше узнать о его земной жизни.

В древних источниках обнаруживается, например, замечательное деяние свт. Николая, исключенное из текста его жития в X веке, — деяние о подати. В IV веке несправедливой податью Ликия была доведена до разорения и голода. Присланный из столицы сборщик налогов, требуя все новых и новых денег, постоянно унижал народ. Жители попросили своего архиепископа о заступничестве.

Святитель Николай отправился в Константинополь, и после его разговора с императором подать была уменьшена в 100 раз. Это решение было записано в скрепленную золотой печатью грамоту. Но архиепископ знал, что под влиянием сановников Константин может отменить свой указ. Святитель обратился к Богу за помощью, и чудесным образом императорская грамота в тот же день оказалась в Мирах и была обнародована. На следующий день император, поддавшись уговорам, попытался изменить указ. Когда святитель сказал, что документ уже зачитан в Мирах и, значит, вступил в силу, ему не поверили: до Ликии от Константинополя было шесть дней пути. Чтобы проверить слова святителя, снарядили самый быстроходный корабль. Через две недели посланники вернулись и подтвердили, что ликийский сборщик налогов получил грамоту императора в тот день, когда она была подписана. Христолюбивый Константин усмотрел во всем происшедшем волю Божию и попросил прощения у святителя, щедро одарив его.

А через шесть столетий при Василии II создавалась императорская менология (то, что у нас называется Четьи Минеи). В те времена жития святых были основной литературой, которую читали православные люди. И «Деяние о подати» императорские агиографы не включили в жизнеописание святителя Николая, чтобы влия тельные архиереи не смогли использовать этот невыгодный для царской казны пример для снижения налога в своих епархиях. А казна византийского императора в X веке, как и в IV, очень нуждалась в пополнении.

И тысячу лет это деяние не попадает в житие, как и еще одно — о хлебовозах. В нем рассказывается о том, как святитель Николай в очередной раз спас Миры от голода. Мимо Ликии на пяти кораблях везли из Египта хлеб в Константинополь. И святитель уговорил капитана отгрузить часть хлеба в бедствующих Мирах. Поскольку хлебовоз был императорский, Константинополь счел это деяние неприемлемым.

Кроме того, много важных подробностей в деяниях святителя исчезли при переписке. Что-то казалось писцам маловажным. Что-то сокращали из экономии, ведь бумага была очень дорогой.

Два святых Николая

Все пропущенные деяния святителя и утраченные детали в новой редакции жития, составленного нами, восстановлены. А некоторые недостоверные сведения, наоборот, из нее исключены.

Архимандритом Антонином (Капустиным), замечательным исследователем, в XIX веке было сделано открытие. Он доказал, что древние агиографы допустили смешение двух житий. В Ликии было два святителя Николая. Первый — Николай Мирликийский — жил в IV веке, при императоре Константине, а второй — Николай Пинарский — в VI веке и стал архиепископом при императоре Юстиниане I. Он долгое время был настоятелем Сионского монастыря. Сохранились древние тексты его жития, восходящие к VI веку.

Более поздние переписчики ошибочно решили, что упоминаемые в разных текстах святитель Николай Пинарский и святитель Николай Великий — это один человек. Архимандрит Антонин (Капустин) писал: «Можно дивиться, каким образом два лица, оба знаменитые, слились в представлении народном, а затем и в памяти церковной в один досточтимый и святоублажаемый образ; но отрицать факта нельзя…» События из жизни Николая Пинарского стали добавлять в повествование о Николае Мирликийском.

Из-за этого в житии великого Чудотворца возникли исторические несоответствия. Например, получалось, что Николай Мирликийский посещал храм Воскресения Господня на Святой Земле задолго до его основания императрицей Еленой. На самом деле Николай Чудотворец на Святой Земле не был, описанное во многих его житиях паломничество совершал Николай Пинарский. Подобным образом произошла путаница и с именами родителей и дяди Николая Мирликийского. Феофан (Епифаний) и Нонна, упоминаемые в его житиях, — это имена родителей Николая Пинарского.

В конце XIX века архимандрит Леонид (Кавелин), наместник Свято-Троице-Сергиевой лавры, еще сомневался и говорил, что дальнейшие исследования покажут, так это или не так. Сейчас, после фундаментальных работ Густава Анриха, Нэнси Шевченко, Джерардо Чоффари и многих других, сомнения в смешении житий двух святителей с именем Николай полностью исчезли. При этом до настоящего времени ни один автор или редактор жития святителя Николая Мирликийского не пошел по пути удаления из его жизнеописания сведений и событий, относящихся к другому ликийскому святому. Впервые это сделали мы с архимандритом Владимиром (Зориным) при издании нового текста жития святителя Николая по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II.

Простое чудо

Надо сказать, что святитель Николай не раз чудесным образом помогал и мне. Мы с архимандритом Владимиром (Зориным) заканчивали написание жития св. Георгия Победоносца. И хотели посетить Каппадокию, родину великомученика. Пришли к одному из спонсоров, а он вдруг говорит: «В Турции уже жарко, туров сейчас очень мало, а у меня едет группа моих сотрудников по Италии: Милан, Венеция и Рим,— у них случайно освободилось два места. Езжайте лучше с ними». Он позвонил в агентство, ему сказали: «Поздно, сегодня последний день». – «Последний — вот и оформляйте». – «Сейчас уже обед, у них же нет с собой паспортов». – «Нет, у них паспорта с собой, они собирались в Каппадокию». – «Ну, присылайте с секретарем их паспорта…»

И попали мы в Италию, приехали в Венецию. Где находится храм свт. Николая, не знаем. Поселили нас на острове Лидо. На следующий день — экскурсия на Санта-Марко, главный остров города. И тогда от экскурсовода мы узнали, что гроб с мощами свт. Николая находится в храме на Лидо. Нужно, сказала она, сесть на такой-то катер. Дело шло к вечеру, мы очень устали. Решили, что отправимся к мощам святителя на следующий день. Но по ошибке перепутали катер, и он доставил нас не к причалу нашей гостиницы, а к причалу у храма свт. Николая. Мы зашли в храм. Дверь открыта, внутри никого. Через несколько минут вышел настоятель патер Джованни Палудет. Оказалось, что он в отпуске и заехал в храм на 15 минут, для того чтобы забрать тираж только что вышедшей книги о мощах свт. Николая в Венеции. Если бы мы приехали на следующий день, мы бы эту книгу не получили. Мы вошли в храм в ту минуту, когда патер Джованни уже собирался из него уходить и еще две недели быть в отпуске.

Он с нами разговорился. Мы плохо понимали его, а он плохо понимал нас. Патер Джованни знал только итальянский, и казалось, наши попытки объясниться с ним на английском языке были безнадежны. Но позже, когда в Москве была переведена его книга, оказалось, что мы все поняли правильно.

Прошло время, и мы с архимандритом Владимиром (Зориным) завершали работу над новым изложением жития свт. Николая. Нам очень понадобилась книга исследователя мощей свт. Николая антрополога Луиджи Мартино. Наконец нам из Бари привезли последний продававшийся экземпляр этой книги. Нужно было перевести с итальянского (я не читаю по-итальянски) некоторые очень важные места из книги Мартино — например, о болезнях свт. Николая, свидетельствующих о том, что он довольно долго сидел в тюрьме при Диоклетиане.

Через несколько дней ко мне должен приехать переводчик. Житие практически готово к печати. Переводчик приезжает. Книги нет. Она лежала на столе; но ее нет! Я искал в своей квартире так, как никогда в жизни ничего не искал. Я думаю, никакие органы не смогли бы провести более тщательный обыск. Я искал и в книгах, и между книг, и где угодно, и в столе, и под столами, и под диванами. Но книги не было. Мы собрались с архимандритом Владимиром в Можайск. Это была пятница, а в понедельник макет уже надо было сдавать в типографию. И я помолился: «Святитель Николай, верни мне книгу профессора Мартино, она сейчас мне очень нужна». И мы поехали в Можайск. В тот храм, который свт. Николай на иконах держит на ладони. Когда мы приехали в Можайск, жена позвонила по мобильному телефону и сказала, что книжка нашлась. Как она могла найтись? Мне это казалось невозможным, потому что я разве что под паркетом не искал. Оказалось, жена устроила генеральную уборку. В моем кабинете стоял стол — десять лет на одном месте. Ни с того ни с сего она решила перенести стол в другое место, при этом на пол упала потерянная книжка: она висела между задней стенкой стола и стеной. Могло пройти еще много лет, и мы не смогли бы найти столь необходимый нам труд, если бы не эта, казалось бы, случайность. Когда я вернулся из Можайска, пришел переводчик, и мы успели к сроку внести в текст книги все необходимые добавления. Вот такое простое, но весьма своевременное чудо совершил Святитель после того, как я с верой призвал его помочь мне.

В подражание милосердной помощи, оказанной святителем Николаем трем девицам (он спас их от нищеты и поругания, тайно подбросив в их дом мешочки с золотом), в XVI веке в Северной Германии и Нидерландах возникла традиция делать рождественские подарки детям. Сначала это были яблоки и сладкие булочки. Считалось, что их незаметно подбрасывает святитель Николай, именуемый на Западе Санта-Клаусом. На иллюстрации: изображение этого эпизода из жития святителя, XIII век

Читайте также:
- Окаменевшая девушка.

Нынешний год памяти Николая Васильевича Гоголя (1809 - 1852) – значимая дата для русского мира. Непреходящими остаются православные пасхальные идеи христианского писателя о духовном возрождении России, воскрешении «мёртвых душ».

Гоголь остро ощущал свою нерасторжимую связь с Родиной, предчувствовал заповеданную ему высокую миссию. Он благословил русскую литературу на служение идеалам добра, красоты и правды. Все отечественные писатели, по известному выражению, вышли из гоголевской «Шинели», но никто из них не решился сказать подобно Гоголю: «Русь! Чего же ты хочешь от меня? Какая непостижимая связь таится между нами? Что глядишь ты так, и зачем всё, что ни есть в тебе, обратило на меня полные ожидания очи?..»

Он был воодушевлён идеей патриотического и гражданского служения: «Писатель, если только он одарён творческою силою создавать собственные образы, воспитайся прежде всего как человек и гражданин земли своей…» «Назначение человека – служить, - повторял автор «Ревизора» и «Мёртвых душ». - И вся наша жизнь есть служба».

Гоголевское творчество носит учительную направленность, звучит как художественно-публицистическая проповедь. Пророческие предвидения об общественно-духовном кризисе и путях выхода из него стали нравственным ориентиром не только для следующего поколения русских классиков, но и проливают свет на эпоху сегодняшнюю, звучат на удивление современно: «Я почувствовал презренную слабость моего характера, моё подлое равнодушие, бессилие любви моей, а потому и услышал болезненный упрёк себе во всём, что ни есть в России. Но высшая сила меня подняла: проступков нет неисправимых, и те пустынные пространства, нанесшие тоску мне на душу, меня восторгли великим простором своего пространства, широким поприщем для дел. От души было произнесено это обращение к России: «В тебе ли не быть богатырю, когда есть место, где развернуться ему?..» В России теперь на каждом шагу можно сделаться богатырём. Всякое звание и место требуют богатырства. Каждый из нас опозорил до того святыню своего звания и места (все места святы), что нужно богатырских сил, чтобы вознести их на законную высоту».

Важно, чтобы мы всей душой осознали свою причастность всеобщему делу возрождения России, усовершенствования жизни, а для этого – учит Гоголь – необходимо осуществление простого правила, чтобы каждый честно выполнял своё дело на своём месте: «Пусть каждый берёт в руки по метле и метёт свою улицу». Эти строки из «Ревизора» неоднократно цитировал Н.С. Лесков, и нам не мешает вспоминать их чаще.

В «апокрифическом рассказе о Гоголе» «Путимец» Лесков вложил в уста героя рассказа – молодого Гоголя – заветную мысль о способности русских людей к быстрому нравственному возрождению: «а мне всё-таки то дорого, что им всё дурное в себе преодолеть и исправить ничего не стоит; мне любо и дорого, что они как умственно, так и нравственно могут возрастать столь быстро, как никто иной на свете <…> я ценю, я очень ценю! Я люблю, кто способен на такие святые порывы, и скорблю о тех, кто их не ценит и не любит!»

Велико было внимание Гоголя к тайнам бытия, разделённого на уделы света и мрака. Борьба с чёртом, с силами зла – постоянная гоголевская тема. Писатель ощущал действенность этих сил и призывал не бояться их, не поддаваться, противостоять им. В письме к С.Т. Аксакову 16 мая 1844 года Гоголь предлагал использовать в борьбе с «нашим общим приятелем» простое, но радикальное средство в духе кузнеца Вакулы, отхлеставшего напоследок чёрта хворостиной, в повести «Ночь перед Рождеством»: «Вы эту скотину бейте по морде и не смущайтесь ничем. Он – точно мелкий чиновник, забравшийся в город будто бы на следствие. Пыль запустит всем, распечёт, раскричится. Стоит только немножко струсить и податься назад – тут-то он и пойдёт храбриться. А как только наступишь на него, он и хвост подожмёт. Мы сами делаем из него великана, а на самом деле он чёрт знает что. Пословица не бывает даром, а пословица говорит: "Хвалился чёрт всем миром овладеть, а Бог ему и над свиньёй не дал власти"». Мысль о бессилии нечистой силы перед лицом твёрдого духом и стойкого в вере человека – одна из любимых у Гоголя – восходит к древнерусской житийной традиции. В «Повести временных лет» говорится: «Бог один знает помышления человеческие. Бесы же не знают ничего, ибо немощны они и скверны видом».

В то же время посрамление и одоление чёрта даётся совсем не просто, что и показывает Гоголь в «Вечерах на хуторе близ Диканьки». Так, кузнец Вакула – религиозный художник – изобразил («намалевал») на стене храма побеждённого им беса. Высмеять зло, выставить его напоказ в комическом и уродливом виде – значит почти победить его. Однако в финале повести есть намёк на несмягчаемую силу чертовщины. В образе плачущего ребёнка воплощается тема страха перед нечистью. При виде изображения чёрта в аду дитя, «удерживая слезёнки, косилось на картину и жалось к груди матери». Гоголь даёт понять, что демонические силы можно унизить, высмеять, спародировать, но, чтобы окончательно победить «врага рода человеческого», нужны радикальные средства иного порядка - противоположно направленная, высшая Божья сила.

Писатель обращался к исследованию глубин человеческой природы. В его произведениях – не просто помещики и чиновники; это типы общенационального и общечеловеческого масштаба – сродни героям Гомера и Шекспира. Русский классик формулирует законы национальной жизни и целого мира. Вот один из его выводов: «Чем знатнее, чем выше класс, тем он глупее. Это вечная истина!»

Болея душой за судьбу России, Гоголь, согласно его глубоко лирическому, одухотворённому признанию, дерзнул «вызвать наружу всё, что ежеминутно перед очами и чего не зрят равнодушные очи, - всю страшную, потрясающую тину мелочей, опутавших нашу жизнь, всю глубину холодных, раздробленных, повседневных характеров, которыми кишит наша земная, подчас горькая и скучная дорога». Для этого «много нужно глубины душевной, дабы озарить картину, взятую из презренной жизни, и возвести её в перл создания». Эти творческие жемчужины – несомненно, из духовной, Божественной сокровищницы Творца.

Основное свойство классики – быть современной во все времена. Так же, как и Новый Завет, в каждое мгновенье и для каждого остаётся новым, каждый раз заново обновляя и возрождая человека.

Гениальные гоголевские типы оживают и воплощаются постоянно. В.Г. Белинский справедливо размышлял: «Каждый из нас, какой бы он ни был хороший человек, если вникнет в себя с тем беспристрастием, с каким вникает в других, - то непременно найдёт в себе, в большей или меньшей степени многие из элементов многих героев Гоголя». Именно – «каждый из нас». «Не все ли мы после юности, так или иначе, ведём одну из жизней гоголевских героев? - риторически вопрошал А.И. Герцен. – Один остаётся при маниловской тупой мечтательности, другой буйствует a la Nosdreff, третий – Плюшкин и проч.».

Путешествуя в пространстве и во времени, приспосабливаясь к нему, гоголевские персонажи по-прежнему вполне узнаваемы и в нынешней жизни – продолжают оставаться жидоморами-чичиковыми, собакевичами, «дубинноголовыми» коробочками, петрушками, селифанами, «кувшинными рылами», ляпкиными-тяпкиными, городничими, держимордами и др. В современной чиновничьей среде, как в гоголевских «Мёртвых душах», по-прежнему «мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет. Все христопродавцы».

Хлестаков в «Ревизоре» - это уже не просто нарицательный тип, а всепроникающее явление. «Этот пустой человек и ничтожный характер заключает в себе собрание многих тех качеств, которые водятся и не за ничтожными людьми, - объяснял Гоголь в своём «Предуведомлении для тех, которые хотели бы сыграть как следует "Ревизора"» - <…> Редко кто им не будет хоть раз в жизни». Не случайно Хлестаков кричит оцепеневшим от подобострастного ужаса чиновникам: «Я везде, везде!».

Открыв всеобъемлющую фантасмагорию хлестаковщины, Гоголь приходил к суду и над самим собой. Относительно своей книги «Выбранные места из переписки с друзьями» (1846) он писал В.А. Жуковскому: «Я размахнулся в моей книге таким Хлестаковым, что не имею духу заглянуть в неё… Право, во мне есть что-то хлестаковское». В апреле 1847 года в письме к А.О. Россет писатель каялся: «Я должен Вам признаться, что доныне горю от стыда, вспоминая, как заносчиво выразился во многих местах, почти а la Хлестаков». И в то же время Гоголь признавался: «Я не любил никогда моих дурных качеств… взявши дурное свойство моё, я преследовал его в другом званье и на другом поприще, старался себе изобразить его как смертельного врага…»

Мысль о Божественной сущности слова: «Оно есть высший подарок Бога человеку» – была основополагающей для Гоголя. Как никогда актуальны его мысли об особой ответственности всех, кто наделён этим даром: со словом надо обращаться трепетно, бесконечно бережно, честно.

Незадолго до смерти – после посещения Оптиной Пустыни – писатель изменился и внешне, и внутренне. По свидетельству А.К. Толстого, Гоголь «был очень скуп на слова, и всё, что ни говорил, говорил как человек, у которого неотступно пребывала в голове мысль, что "с словом надо обращаться честно"… По его собственному признанию, он стал "умнее" и испытывал раскаяние за "гнилые слова", срывавшиеся с уст его и выходившие из-под пера под влиянием "дымного надмения человеческой гордости" – желания пощеголять красным словцом.

Монах Оптиной Пустыни отец Порфирий, с которым был дружен Гоголь, в письме убеждал его: «Пишите, пишите и пишите для пользы соотечественников, для славы России и не уподобляйтесь оному ленивому рабу, скрывшему свой талант, оставивши его без приобретения, да не услышите в себе гласа: "ленивый и лукавый раб"».

Учиняя строжайший суд над самим собой, предъявляя себе высочайшие духовно-нравственные требования, писатель являлся поистине титанической и трагической личностью и готов был пройти своим многотрудным путём до конца. После его смерти И.С. Тургенев писал И.С. Аксакову: «Трагическая судьба России отражается на тех из русских, кои ближе других стоят к её недрам, - ни одному человеку, самому сильному духу не выдержать в себе борьбу целого народа, и Гоголь погиб!»

Главное - он сумел пробудить в нас «сознание о нас самих». По справедливому суждению Н.Г. Чернышевского, Гоголь «сказал нам, кто мы таковы, чего недостаёт нам, к чему должны стремиться, чего гнушаться и что любить».

Полная ожиданий и надежд Россия и сегодня всё так же обращается к своему великому сыну в поисках правды о себе самой. И недалеко уже то время, которое виделось Гоголю, «когда иным ключом грозная вьюга вдохновенья подымется из облечённой в святый ужас и блистанье главы и почуют в смущённом трепете величавый гром других речей…»

Иоанну Крестителю отводится очень большое место в церковной традиции. С истории его рождения начинается евангельское повествование; о нем часто говорит Христос в Своих речах; ему посвящены многие храмы, монастыри и даже города. Но почему так? Ведь если бегло прочитать Евангелие, то может показаться, что Предтеча был таким же пророком, как и предшествующие Божьи посланники, а его проповедь мало чем отличается от их подвига. Что необычного было в его служении?

Да, собственно, все было необычно. Начиная уже тем, что его родители – священник Захария и Елизавета, будучи уже в весьма преклонном возрасте, не имели детей и уже смирились со своим статусом бездетной пары. А значит – и проклятой, ведь по тем временам отсутствие у супругов потомства вызывало у общества прямое подозрение в том, что они грешники, поскольку дети у иудеев считались наградой Божьей за праведную жизнь.

Но тут происходит чудо – уже окончательно смирившийся Захария во время службы получает в храме ангельскую весть о грядущем рождении сына. Да еще какого сына – пророка и вестника пришествия Миссии! Мог ли Захария не усомниться? Ведь когда о чем-то очень желанном уже перестаешь мечтать, то любые слова об осуществлении мечты воспринимаются с недоверием, даже если их говорит ангел. Захария не поверил. И в знак того, что сказанное ангелом – правда, Господь сделал его немым. Открылись его уста лишь в день рождения обещанного сына.

А вот Елизавета поверила! Узнав о беременности, она полгода не говорила о ней никому, не желая выносить на люди такое долгожданное и хрупкое счастье. Лишь после округления своей фигуры Елизавета перестала таиться. Наконец, кончилось ее поношение, и вместо косых взглядов презрения и жалости она принимала поздравления от родных, близких и знакомых. А когда родился сын – радости не было предела! Захария по воле Божьей смог заговорить и рассказать о том, что ему поведал ангел. И все их знакомые удивлялись происходящему, понимая, что столь чудесные обстоятельства говорят об особой судьбе ребенка.

Далее евангельская история обрывается, и далее в Писании Иоанн предстает уже зрелым мужчиной, закаленным жизнью в тяжелейших условиях пустыни. Недостающие сведения нам дает Предание, и эти факты полны трагизма. Через полгода после рождения Иоанна в Вифлееме родился Спаситель. Узнав о старинном пророчестве, что младенец из Вифлеема займет израильский престол, тогдашний царь Ирод испугался, и решил ликвидировать возможных конкурентов, убив всех детей в окрестностях Иерусалима младше двух лет.

Угроза нависла и над Иоанном, ведь его родители жили в пригороде Иерусалима, а в народе еще не стихла молва о чудо-ребенке. Сначала солдаты Ирода пришли к Захарии в храм и прямо во время богослужения стали требовать отдать им мальчика. Захария им не ответил, и они убили его между жертвенником и святилищем. А тем временем Елизавета успела бежать в пустыню.

Первые недели мать и сын вовсе не покидали пещеру в которой укрылись от солдат, но голодными не были – все нужное им приносил ангел. До года Елизавета кормила малыша грудью, потом стала приучать его к пустынной пище – саранче, дикому меду, траве. Прожив еще несколько месяцев, Елизавета умерла. Предание гласит, что воспитанием ребенка занялись ангелы, а современные исследователи полагают, что Иоанн рос у ессеев – представителей радикального иудейского течения, которое по своему уставу очень напоминало монашество.

Это были жители пустыни, которые добровольно уходили из людных мест ради более полного служения Богу. Но «ессейское» прошлое Иоанна – лишь гипотеза, и о детстве пророка мы почти ничего не знаем. Церковь говорит лишь о том, что именно в пустыне сформировался его жесткий и бескомпромиссный, огромной силы характер. Иоанн знал, что Господь избрал его, чтобы подготовить народ к пришествию Мессии. Он мог отказаться, но не сделал этого. Наоборот, Иоанн с энтузиазмом принял свой жребий и был верен до конца своему призванию.

Трудность подвига Иоанна была двоякой. одной стороны, в Израильском народе уже более трех веков не было пророков, и они стали восприниматься людьми как нечто фантастическое. Были, конечно, разные самозванцы, проповедники, экзальтированные сектанты и просто бунтари, но настоящих пророков, в которых чувствовалась сила Божья, дух, твердость и убежденность, – таких не было. Поэтому выход Иоанна на проповедь был для многих огромным соблазном: ведь он обличал и говорил так, как до него это делал лишь Илия.

«Казнь Иоанна Крестителя», Микеланджело Меризи де Караваджо.

Все понимали, что Иоанн – это пророк, но принять его слова, согласиться с правдивостью его доводов могли далеко не все. С другой стороны, еще во времена Соломона (а это 9 веков до Христа) в Израиле стала формироваться идея Мессии как земного правителя. И одна из целей Иоанна Предтечи состояла в том, чтобы показать, что Мессия – совсем не тот, кого ожидает народ и политическая элита. Иоанн явно говорил, как представитель грядущего Христа. И если сам он представлялся обществу как грозный обличитель, не связанный никакими условностями, и не обладающий никаким общественным статусом, то это значило, что и Мессия тоже не будет политиком.

Иоанн был предтечей, то есть – первопроходцем. Он был тенью Христа, его проповедь всколыхнула тогдашнее общество и создала необходимый фон для распространения Евангелия среди иудеев. Первопроходцем и вестником Христа Иоанн был везде – даже в аду. Ведь до Воскресения Христова души всех людей попадали в шеол – место, лишенное радости, закрытое от Бога.

Христианское Предание гласит, что после своей гибели (коварно организованной Иродиадой, которая люто ненавидела Иоанна за обличения ее беззаконий), Предтеча попал в шеол. Но даже в тени ада он говорил всем, что на Землю пришел Спаситель, и очень скоро выведет их из царства тьмы к свету. Выведет всех, кто уверует в Него. «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Божие», – эти слова были главными для Иоанна и здесь, и по ту сторону смерти.

Судьба Крестителя повторяет судьбу самого Господа: путь вверх, но – путь через крест. Потом этой же дорогой прошли многие и многие христиане – апостолы, мученики, монахи, юродивые, праведники. Все они в той или иной мере подражали Спасителю. Но в наиболее полной мере это сделал Иоанн. Поэтому Церковь дала ему такое высокое звание – Предтеча. В нем сочетался и монашеский аскетизм, и апостольская сила, и любовь к Богу, и стойкость мученика, и талант проповедника. Лишь в этом ключе становится понятно, почему Христос сказал, что среди рожденных женщинами нет равного Иоанну (Лк. 7: 28).