Каждое утро открываешь глаза и начинаешь вспоминать в какой последовательности полагается жить. Пытаешься как-то продолжаться во всем этом, но получается плохо. Зато стареешь замечательно медленно, время от времени - обескураживающе…
ЛЕТО
Летом нужно обязательно лечь на спину и закрыть глаза, чтобы услышать набегающий шум и шелест. И потом долгое мычание в вышине самолетика… А когда откроешь глаза, они задохнутся от золота: от сверкания неба и листьев, от ее золоченых плеч и волос, от кончика носа и горячих коленок… Она что-то говорит в это время, что-то вроде:
- … представляешь? Я ей говорю: ты что, с ума сошла, чего ты добиваешься этим, хочешь, чтобы он совсем…
Я целую ее в висок, в такую сладкую ложбинку, а потом уже невозможно миновать губами ее глазок. Это очень смешно, потому что он глупый, дергается и замирает…
- Ты совсем не слушаешь меня! Я тебе рассказываю, рассказываю, а тебе хоть бы… - говорит она, затихая.
Ветер накрывает нас тишиной облаков и лазури, и тогда она говорит действительно мудрые вещи, например:
- Слушай, а давай мы так и будем лежать с тобой, а? Пусть вот так все и останется… навсегда.
- А как же зимой? - задаю я детский вопрос.
- Глупый, ничего ты не понимаешь, - вздыхает она, - ты лучше молчи.
И я молчу. Сначала просто от любви. А потом уже от потрясения: ведь это же… ВЕЧНОСТЬ…
НОКТЮРН
Мы, конечно, расстраиваемся, как расстраиваются инструменты, когда на них не играют. И ходим расстроенные. А утешаемся тем, что сделаны не кем-нибудь, а "Амати", "Гварнери", а некоторые и "Страдивари"… С этим в общем можно жить, так все-таки легче, потому что на самом деле всё совсем не так, как нам кажется.