Тяжело в церкви...
Решила написать вам. Просто рассказать о себе, о своей внутренней боли и о том, что другие не видят, о том, о чем не с кем поговорить.
Совсем недавно я начала ходить в церковь. Одна женщина сказала мне: сходи в церковь на службу. Пошла. Как-то и идти-то особо не хотелось, и побаивалась, и вообще неспокойно на душе было, но все же пошла.
Зашла в церковь, только переступила порог (служба уже началась) и тут меня как прорвало - расплакалась. Не знаю, да и не объясню - почему, сама даже не понимаю - стояла и плакала. Не могу сказать, что в этот момент поняла я, осознала, что это именно то, что я искала и т.д., нет, совсем даже наоборот - ничего-то я не думала, просто стояла и плакала, никого и ничего не замечая вокруг.
Это было в первый раз. Где-то через недельку пошла опять, потом еще заходила и под конец службы, ходила и к началу. И тут-то началось самое интересное.
Немного сделаю отступление. Город у нас небольшой и действует только один храм, который основном посещают старушки.
Вообще я бабушек очень даже люблю, и мне всегда представляются они таким ласковыми и приветливыми. И как же желала душа моя увидеть эту ласку и ко мне - только что переступившей порог Православного Храма. Но началось с обратного: одна из бабушек грубо меня толкнула, когда я пошла ставить свечку "в неположенное время", другая отчитала за то, что я встала на ее место, третья на мое "здравствуйте" сказала, что в церкви так не говорят. И много всяких таких мелочей, которые буквально обрушились на меня...
Там, где я ждала только добра и привета, особенно к молодежи - ведь молодые-то почти не ходят - получаю совершенно обратное. И возникает извечный вопрос: "Что делать?" Многие говорят: "Как хорошо в церкви, зайду и просто душой отдыхаю". А я о себе совсем не могу так сказать. Какой-там отдохнуть душой - иду и только думаю, как бы правильно-то все сделать - куда нужно встать, где нужно перекреститься. Да еще и ноги устают по три часа стоять, а сидеть как-то неудобно.
Вы, наверное, скажете, как и все говорят, не нужно на мелочи обращать внимание, слушай, что читают, внимай пению и т.д. Но, дорогие мои, если читают непонятно, если поют и тут же спорят, если подойти к священнику я просто боюсь, если кругом эти самые "если" и ничего с собой поделать не могу. Буквально страдаю от всего этого.
Как-то один раз решила - все, сегодня не пойду, а потом все же пошла. Да и вот сейчас думаю, а может, все это нужно просто пережить, как говорят. Не знаю”...
Галина, Казахстан
Отвечает: Владимир, г. Москва
Многие спрашивают: почему в православных храмах не ставят скамеек, как в католических костелах. На самом-то деле, иногда ставят - в Америке или других западных странах. Но это редкость.
Думаю, не ставят, чтобы подчеркнуть особый характер отношений православных христиан между собой и с Богом. Недаром ведь главная православная служба называется литургией - это слово в переводе с древнегреческого означает "общая работа". Когда-то "выйти на литургию" означало собраться "всем миром" для постройки корабля, возведения стен и т.д.
В лексиконе девятнадцатого века появилась фраза "выслушать" - молебен, обедню и т.д.. Но потом она вновь исчезла, потому что не выслушать, и даже не отстоять службу приходим мы. (Кстати, найти стул или скамеечку и посидеть очень уставшему или больному человеку можно сейчас практически в любом храме - только не в центре церкви, а у стены или в притворе).
Однако мы приходим не отстоять. Мы приходим, чтобы вместе потрудиться, чтобы своим участием в богослужении превратить наше церковное здание как бы в огромный корабль, устремленный к Богу. Но для этого нужны не места "в партере" - нужна палуба. Мы когда молимся, когда священник обходит с кадилом наш храм - все по-особенному движемся, наклоняемся, крестимся, слушаем обращенные к нам призывы, выстраиваемся ко Кресту и Чаше, собираемся у иконы или поминального канона, поем 'Символ веры" и "Отче наш".
Мне посчастливилось несколько раз находиться в алтаре во время литургии, и это "корабельное" ощущение утвердилось в моей душе.
Иногда эту ассоциацию перебивало обманное ощущение: будто находишься в совершенно отдельном от остального храма месте. Такая тишина, пение хора приглушено, молитвы - другие, чем за алтарной преградой…
Но вдруг поразит самая поза священника. Даже если он стоит лицом к Престолу (и значит, спиной к стоящим вне алтаря), он все равно - затылком, спиной - не перестает напряженнейше следить за всеобщим ходом литургии.
Вдруг заметишь, как остро среагировал он на сбой в пении хора или чей-то посторонний разговор "там", за стеной. Как он занервничал, когда в "открытой" - общей, и "тайной" - алтарной - службе произошел разлад. И понимаешь: так же капитан, стоящий на мостике или рядом с рулевым волнуется, если его команда подняла не те паруса!
Понимаешь, что храм наш, корабль наш - един, и каждый выполняет на нем какие-то свои обязанности, где бы он ни находился - на палубе или у штурвала.
- Легко ли нам служить матросами? Легко ли быть на палубе? Легко ли отстоять вахту? - мы и сетуем-то по-матросски, когда жалуемся на тяжесть церковной службы.
- Но - легко ли войти в Царство Небесное - помните Евангелие? Разве Христос говорил, что будет легко?. Напротив: Он как раз предупреждал о трудностях, даже об опасностях. Даже о возможной катастрофе...
Однажды каждому из нас приходит в голову мысль:
"Уйду с корабля. Не буду больше ходить на службу, где даже не гарантирована награда, где только обнадеживают". И кто-то (а может быть, твой близкий друг или родной человек?) уходит.
Ты глядишь туда, где он скрылся - и видишь только волны, только тяжелые темные волны, до горизонта... "Куда же он?.." И чувствуешь резь в глазах - щуришься, неужели слезы? Ты вдруг видишь, как над мачтами корабля, по небу, летит птица. Птица - значит где-то рядом (уже совсем рядом”), была земля' "Вернись, плыви обратно, земля, скоро земля"!.."
Звучит новая команда. Люди, толкаясь, спешат на свои места. Паруса наполняются ветром. И корабль плывет.
Прошу вас, не уходите...
