Свидетельство Игоря Мещана о схождении Благодатного Огня в Великую Субботу 2002 г.

В течение шестнадцати веков в иерусалимском храме Воскресения Христова перед каждой Пасхой происходит великое чудо. На месте, где после смерти на Кресте был погребен Иисус Христос, совершается схождение Благодатного Огня. Это событие приковывает к себе внимание всего мира, о нем снимают фильмы, пишут в газетах и даже показывают по телевизору.

Первые свидетельства о схождении Огня относятся к IV веку. С того времени Огонь нисходит ежегодно в Великую Субботу по молитве православного патриарха. Литания (церковная церемония) Святого Огня начинается приблизительно за сутки до начала Православной Пасхи, которая празднуется в иной день, чем у других христиан. Около 10 000 человек разных конфессий и вероисповеданий собираются в ожидании сошествия Огня. Церемония происходит под строгим контролем еврейской полиции.

В храме гасят все свечи и лампады. На середине ложа Живоносного Гроба ставится лампада, наполненная маслом, но без огня. По всему ложу раскладываются кусочки ваты, а по краям - прокладывается лента.

После строжайшего осмотра еврейской полиции, Кувуклия (Часовня над Гробом Господним) закрывается и опечатывается. Православный Патриарх входит в Кувуклию в одном полотняном подряснике, при этом видно, что он не проносит с собой в пещеру чего-либо, способного зажечь огонь.

Первое время после появления Огонь не жжет ни кожи, ни волос, хотя свеча от свечи загорается быстро. Через 10-15 минут после схождения Благодатный Огонь начинает жечь, как обычное пламя.

Схождение Огня вызывает споры между верующими и скептиками: первые видят в этом явное чудо, вторые же просто не знают, как возможно это объяснить, ведь появление Огня не зависит от физических законов нашего мира. Человеку всегда остается право выбирать. Снова и снова люди возвращаются к этому событию, пытаясь осмыслить и понять его. Не вступая ни с кем в дискуссию, предлагаем вниманию читателей рассказ очевидца, наблюдавшего схождение Благодатного Огня на Пасху 2002 года.

Чем больше проходит времени с того момента, когда я узнал, что поеду в Иерусалим за Благодатным Огнем, тем больше усиливается ощущение нереальности всего виденного и пережитого. Мысль, что это происходит не со мной, появилась почти одновременно со словами архимандрита Георгия, эконома Свято-Троицкой Сергиевой Лавры (ныне - епископ Нижегородский и Арзамасский):

- А я ведь вас записал в паломническую поездку на Святую Землю, в Иерусалим.

Архимандрит Георгий, замечательной крепости духа и мощнейшей энергии человек, приложил поистине титанические усилия, для того, чтобы Благодатный Огонь уже второй год подряд попал в Россию. Да не просто попал, а прибыл к пасхальной службе Святейшего Патриарха в храме Христа Спасителя, буквально через несколько часов после того, как сойдет на Гроб Господень.

Вылетали мы в Великую Пятницу из Внукова, утром, но не рано - около одиннадцати часов. С собой взяли самое необходимое, зная, что летим всего на сутки - как только огонь сойдет мы должны будем сразу вернуться в Русскую духовную миссию в Иерусалиме и выехать в аэропорт для вылета домой в Москву с Благодатным Огнем. Кроме главного организатора и вдохновителя нашей поездки эконома Троице-Сергиевой Лавры архимандрита Георгия, в состав нашей маленькой группы вошел обладающий замечательным голосом иеродиакон Вениамин из лаврской братии; Василий Александрович Редин, работник лавры; Игорь Владимирович Редькин - замечательный, удивительно целостный православный человек, юрист-профессионал высочайшего класса. Пятым и последним членом нашей маленькой команды был автор этих заметок.

В Храм мы попали уже после чина Погребения в Троицком соборе Русской Духовной миссии в Иерусалиме.

Выйдя из собора, в какой-то лихорадочной спешке мы буквально побежали по старому городу в сторону Храма Воскресения, вдвоем с Игорем Редькиным.

Мы бежали по ночному старому городу, было уже больше десяти вечера Великой Пятницы, которая практически закончилась. Глухие удары колокола подсказывали нам направление движения к Храму. Дул довольно прохладный ветер. Как объяснили нам “местные” жители, в Иерусалиме всегда холодно до православной Пасхи, причем ранняя или поздняя она - не имеет значения. Все равно холодно. В начале мая ночью 5-6 градусов тепла - это просто зимняя температура для Иерусалима.

Прямо у входа в Храм стоит та самая колонна, которая по преданию была расколота и опалена сошедшим Благодатным Огнем, когда несколько веков назад армяне не пустили процессию во главе с православным Патриархом Иерусалима к Гробу Господню. Патриарх остановился и начал молиться у входа, и тогда огонь сошел в виде молнии, которая ударила в каменную колонну, опалила и расколола ее. Примерно в половину одиннадцатого вечера, приложившись к колонне, мы вошли внутрь.

Прямо напротив входа находится Камень миропомазания. Именно на нем лежало Пречистое Тело Иисуса, которое готовили к погребению. Над камнем висит несколько огромных лампад, не гаснущих уже сотни лет. Какая-то женщина поливала пахучим лампадным маслом Камень, а люди стирали салфетками или чем придется с Камня масло и прятали их, чтобы забрать с собой.

Налево от Камня миропомазания - проход к Кувуклии, а направо - ступеньки ведущие на Голгофу.

Надо сказать, что внутри храм - это сплошной камень, как пол, так и стены. На потолок не обращаешь внимания, потому что он уходит куда-то вверх, а главный и единственный купол храма находится на огромной высоте над православным греческим приделом. Под самым куполом открыты окна и только оттуда попадает внутрь дневной свет. Только посмотрев вверх можно понять какое время дня на улице. Позднее, взглянув на эти окна под сводами купола, где живут голуби, мы увидели, что ночь закончилась и наступило утро Великой Субботы.

Около одиннадцати вечера начался чин погребения у греков. Доступ в Гроб Господень закрыли до завтра, до Великой Субботы, и откроют уже после сошествия Благодатного Огня. Закончился чин погребения около часа ночи - и полиция, дежурившая в храме, мгновенно активизировалась. Поначалу замысел их действий был совершенно непонятен для нас. Но, те, кто не впервые приехал на сошествие Благодатного Огня, совершенно четко ориентировались в происходящем. Казалось, что главная задача полиции - очистить храм от народа. Полицейские начали постепенно вытеснять в разные стороны паломников, поднимать с пола сидящих и лежащих (кое-кто уже успел и задремать на куске картона или в настоящем спальном мешке - были и такие). Вся Кувуклия в конечном итоге была обнесена заграждениями для прохода Патриарха, священнослужителей в его свите и приглашенных гостей. Остальные - останутся за барьерами.

Побегав немного от полиции (из храма к счастью, нас не вытеснили), мы зашли в греческий придел - он был полон народу. Еще около часа мы провели на ступеньке у патриаршего трона, где за несколько часов до этого патриарх благословлял народ и духовенство. Рядом с нами сидя подремывал какой-то батюшка-паломник и несколько женщин. Здесь было спокойно, но было слышно, как где-то полиция продолжает перемещать народ, и раздавались скрежещущие звуки металла по камню. Думаю, что мы бы так и досидели до самого утра, но чувство страха, что после наведения порядка в других приделах примутся и за наш, не дало нам спокойно усидеть на месте. Мы двинулись к католическому приделу справа от Кувуклии. К четырем утра там собралось большое количество паломников, оставшихся ночевать в храме. Входные двери храма были примерно с двух часов ночи закрыты.

Пытаясь занять место поближе к Кувуклии, мы с Игорем протиснулись почти к самому барьеру. Народ стоял плотно, тесно прижавшись друг к другу. Никакой речи о том, чтобы выйти или присесть, уже не было. Уже с половины седьмого утра мы стояли по стойке смирно в толпе почти у барьера с правой стороны от Гроба Господня. Нам было сложно стоять и дышать, о времени совсем думать не хотелось. До сошествия Огня оставалось примерно семь часов.

После двенадцати время поползло настолько медленно, что стало ощущаться его неспешное проворачивание, как старого мельничного жернова. Последние полчаса, которые прошли с момента прихода последнего гостя у армян до появления православного Патриарха Иерусалима, мне показались, по меньшей мере, сутками. После четырнадцати часов ожидания - время исчезло, никаких ощущений не осталось, и только одна мысль билась в голове - скорее!

Наконец снова послышались удары турецких палиц о камень и появился Патриарх Ириней. У него было удивительно спокойное и радостное лицо. Он улыбался и спокойно шел, будто не замечая напряженно стиснувшегося со всех сторон народа, как будто не было барьеров и “турков” с палицами, прокладывающих ему путь. Патриарх удалился в алтарь переоблачаться перед сошествием Благодатного Огня.

Начался обход патриаршего “крестного хода” вокруг Кувуклии. Время прекратило ползти, а стало останавливаться. На третьем круге оно остановилось окончательно. Казалось, что исчезнувшие с правой стороны от Гроба хоругви не появятся уже никогда. Исчезло пространство и время, я не чувствовал ни ног, ни рук, которые уже много часов оттягивала сумка со свечами, весь превратившись в один большой глаз, смотрящий на угол Кувуклии, откуда должны появиться хоругви. Они появились и застыли между входом и православным приделом.

Патриарх вошел в придел Ангела.

Я стоял абсолютно с пустой головой. Только вдруг мелькнула мысль или кто-то рядом выдохнул: “Господи, хоть бы сошел, а то...”

И вдруг удар! Так бывает, когда прилетаешь на юг, выходишь из холодного кондиционированного воздуха самолета на трап и тебя внезапно обдает жаром южного зноя. Фонтаном брызнули слезы из глаз. Одновременно я увидел отблеск огня у входа в Кувуклию, откуда появился Патриарх и услышал многотысячный выдох-крик толпы, приветствующей чудо Господне. И вот уже первый человек побежал к выходу с факелом из спаянных тридцати трех свечей по количеству земных лет Спасителя.

Мы невольно двинулись к Гробу, стараясь перехватить кого-нибудь, чтобы зажечь наши свечи. Лишь с четвертой или пятой попытки нам это удалось - какой-то юноша трясущимися руками держал пылающий пучок свечей, а наши свечи из десятка протянутых к нему зажглись.

Выйдя на площадь перед храмом, заполненную народом, мы обернулись - от Гроба Господня текла огненная река. Чудо свершилось, отрицать это невозможно. Огонь сошел, значит, жизнь продолжается!

Улицы старого города были полностью забиты народом. Пробираясь через плотную толпу к зданию русской миссии, мы всюду видели людей с горящими свечами в руках, казалось, что горит весь Иерусалим. Говорят, что даже у арабов это называется “праздник огня”.

Огонь сошел, Господь проявил видимым образом Свою силу, закончился покой Великой Субботы - и сразу почувствовалось приближение Воскресения Христова - Пасхи.

* * *

В Москве мы приземлились в половине десятого вечера. Огонь был в трех специальных негасимых фонариках, его встречала и лаврская братия, которая увезла свою частичку Огня из аэропорта в Лавру Преподобного Сергия на пасхальную службу.

Благодатный Огонь уже ждали к началу пасхальной службы и в храме Христа Спасителя.

Мы стояли с Игорем в храме, среди уже наших родных российских людей. Все ждали начала. Царские врата отворились и к народу вышел Святейший Патриарх Алексий. Чуть позади, шел наш отец Георгий с синей лампадой, в которой горел доставленный в сердце России Благодатный Огонь.

“Дорогие братья и сестры! Стало уже традицией начинать пасхальную службу с зажжения свечей от Благодатного Огня, который сошел сегодня на Гроб Господень в Иерусалиме”, - сказал Патриарх и зажег огромный пучок из тридцати трех свечей от лампады с Благодатным Огнем у архимандрита Георгия. А от патриаршего факела через несколько мгновений заполыхали частички Огня у всех стоящих в храме.

И только мы с Игорем стояли без свечей, потому что не подготовились и не знали, как это будет потом, после сошествия Благодатного Огня, а просто молились, что он сошел, и Пасха Христова была близка, как никогда.

Так уже было, есть и будет “до скончания века”!

Игорь МЕЩАН

Иллюстрация - трансляция РТР, 2002 г.

Профессор Московской духовной академии Алексей Ильич Осипов комментирует духовные аспекты последних событий в Ираке.

Естественно, мой комментарий будет касаться не политической стороны этого дела. Я не политик, и, более того, считаю, что давать политические оценки таких событий – дело совсем не простое. Нужно слишком много знать, чтобы правильно сказать. Я рассматриваю эту ситуацию с другой точки зрения: пытаясь понять духовные истоки этих явлений и те следствия (я бы сказал, положительные следствия) которые они могут иметь для современного человека.

Пожалуй, самой основной, центральной общерелигиозной истиной является положение: «дух творит себе форму». И вот сейчас эта война в Ираке является, пожалуй, еще одной иллюстрацией, когда мы можем видеть, что из себя представляет дух американизма.

Все говорят об Америке. Все говорят о том, что это за явление. И вот теперь мы видим, как себя проявляет этот дух. В чем же он заключается? Война – это уже наиболее грубое, очевидное следствие, о котором все кричат, шумят… На самом же деле, это только форма уже, или крайнее проявление, а дух американизма (по самому существу своему) – это дух мамоны, или, выражаясь святоотеческим языком, дух плоти. Плотской дух. Чтобы лучше проиллюстрировать, что он из себя представляет, я приведу очень интересные и показательные слова всем известного миллиардера Рокфеллера, которые он произнес не где-нибудь, а в воскресной христианской школе.

Я процитирую дословно: «Рост деловой активности – это просто выживание сильнейших. Американскую розу можно вырастить во всем великолепии ее красоты и благоухания, которое вызовет восторг у созерцающих ее, лишь беспощадно обрезая слабые ростки вокруг нее. Это всего лишь претворение в жизнь закона природы и Божьего закона». Не правда ли, какой верой живет человек? В чем он видит Закон Божий и Закон природы? В том, чтобы беспощадно обрезать слабые ростки для того, чтобы вырастить эту благоуханную и прекраснейшую розу Америки. Насколько противоречит это всему христианском миропониманию: христианскому пониманию человека, христианскому пониманию закона отношений между людьми, по-моему, комментировать не приходится!

Совершенно ясно, что «любите друг друга» и «никто не имеет большей любви, как кто положит душу свою за друзей своих», - этой идее, этого духа, этой мысли здесь нет.

То есть этот дух – антихристианский. Он весь заражен исканием внешней славы, внешнего (или мирского) богатства, мирской жизни.

Одна из книг в Америке, которая сейчас уже вышла 42-м (а теперь, может быть, и даже большим) изданием, книга-бестселлер, называется так: «Думай и делай деньги, или думай и богатей!» Хилла. Чем она показательная и интересна? Там он говорит о вещах, о которых для многих людей просто трудно даже представить. Он пишет так: «У нас есть свобода неограниченной частной собственности, свобода накапливать сверхбогатства без назойливых приставаний идеологов разных мастей, свобода сосредоточить в одних руках столько богатств, сколько можно собрать. И, пожалуй, самую центральную идею выражают его слова: «Вы никогда не станете богатым, если не доведете до кипения страсть к деньгам!» «Если не доведете до кипения страсть к деньгам!..» Вот смысл всей жизни, вот, если хотите, центральный момент всего того, что выражает сегодня американский дух. Когда богатство становится богом для человека, тогда все прочее оказывается только средствами. И если что-то мешает воплощению идее богатства, то это просто отметается без всяких раздумий и рассуждений. Сама совесть попирается без малейших препятствий.

Итак, эта история с Ираком показывает, перед чем стоит сейчас человечество. Америка – это не какая-то маленькая страна. Американский дух сейчас имеет воздействие на весь мир, на все страны, на все человечество. И сейчас вот эта война в Ираке показывает и то, перед чем и мы здесь, в России, стоим. Перед чем стоит каждый наш человек.

Дух американизма проникает и к нам. Это дух чего? Дух искания богатства, славы, силы и власти. Почему Америка так безнаказанно действует? Никто не может ей противостоять! Вот это искушение властью, оно (как говорят все опытные и психологи, и говорят об этом и святые отцы настойчиво) является одним из самых страшных искушений для человека. Идея власти, чувство власти развращает человека до самых его глубин. И человек, стремящийся к этому, способен на какие угодно поступки.

Поэтому мы видим, что является сейчас для нас не просто опасностью, а уже прямой реальностью. Американский дух, пронизывая и мысли, и чувства, и желания все большего числа людей, может привести мир к полному распадению. Однако, самая главная война, которую ведет Америка, является совсем не этой войной, которая в Ираке. Самая основная война – этой война духовная. Можно сказать, что эта война выражается в краткой и сильной формуле, которая воплощает сейчас основное направление деятельности Америки в современной мире. Формула эта очень проста: «разнуздать, чтобы взнуздать!»

Вы обратите внимание, что происходит сейчас в области культуры? В музыке? Что происходит в области человеческой морали?.. Вещи, которые искони, с христианской точки зрения, с точки зрения, можно сказать, подавляющего большинства религий, являлись в высшей степени аморальными – за что побивали камнями, казнили; то, что осуждено и Богом, и людьми – сейчас рассматриваются как нормы уже человеческой жизни!

Обратите внимание: сейчас даже церкви (так называемые, конечно), христианские церкви уже благословляют, например, так называемые «однополые браки»! До чего мы дошли!..

Вот что такое «дух американизма». Это дух разнуздания личности, дух попрания всего того, что удерживает человека и мир еще в стадии бытия! Но это разнуздание обязательно приведет к тому, что мы придем к взнузданию! И тогда Америка (не важно, Америка, другое ли какое государство – в общем то, которое воплотит в наибольше мере этот дух американизма) взнуздает человечество и приведет его к куда более трагическим последствиям, чем те, которые мы сейчас видим и которые имеют место в Ираке! Да избавит нас Господь от этого!

В тpетье воскpесение, пpиготовляющее нас к Великомy Постy, мы слyшаем чтение пpитчи о Блyдном сыне (Лyка 15, 11-32). В пpитче и в стихиpах этого дня говоpится о покаянии человека, возвpащающегося из самовольного изгнания. Hам pассказывается о блyдном (моpально заблyдившемся) человеке, котоpый yшел в "далекyю стpанy" и там истpатил все, что он имел. Далекая стpана! Это единственное опpеделение состояния человека, котоpое мы должны пpинять и yсвоить, когда мы пpиближаемся к Богy. Человек, котоpый никогда зтого не испытал, хотя бы только немного, котоpый никогда не почyвствовал, что он изгнан от Бога, от настоящей жизни, никогда не поймет, о чем говоpит хpистианская веpа. И тот, кто чyвствyет себя совеpшенно "дома" в этом миpе, кто никогда не испытал мyчительной тоски но дpyгой Пpавде, никогда не поймет, что такое pаскаяние.

Покаяние часто пpосто пpевpащается в pавнодyшное, объективное пеpечисление гpехов и пpегpешений, как пpизнание себя виновным пеpед законным обвинительным актом. Исповедь и pазpешение гpехов pассматpивается как что-то юpидически законное. Hо пpи этом забывается что-то сyщественное, без чего ни исповедь, ни pазpешение гpехов не имеют ни настоящего значения, ни силы. Это "что-то" и есть именно чyвство отдаления от Бога, от pадости общения с Hим, от настоящей жизни, созданной и данной нам Богом. Действительно, нетpyдно пpизнаться на исповеди, что не соблюдал постов, пpопyскал yтpом или вечеpом молитвы, сеpдился. Hо совеpшенно дpyгое - это вдpyг осознать, что я запятнал и потеpял свою дyховнyю кpасотy, что я далек от своего настоящего "дома", своей настоящей жизни и что что-то дpагоценное, чистое и пpекpасное безнадежно сломано в самой моей жизненной сyщности. И однако это сознание, только это и есть настоящее покаяние и в то же вpемя гоpячее желание веpнyться назад, обpести вновь потеpянный "дом". Я полyчил от Бога богатые даpы: пpежде всего - жизнь и возможность наслаждаться ею, наполнить ее значением, любовью, знанием; а потом - в Кpещении - Hовyю Жизнь Самого Хpиста, даp Святого Дyха, миp и pадость Цаpства Hебесного. Я полyчил знание Бога и в Hем знание всего пpочего, силy и возможность сделаться одним из сыновей Божних. И все это я потеpял и пpодолжаю все вpемя теpять не только в особых гpехах и пpегpешениях, но в наибольшем изо всех гpехов - в yтpате моей любви к Богy, в пpедпочтении "стpаны далекой" пpекpасномy домy Отца.

Hо здесь Цеpковь напоминает мне о том, что я покинyл и потеpял. И, слyшая ее голос, я вспоминаю. "Я безyмно yдалился от Твоей Отеческой славы,- поется в кондаке этого дня,- с гpешниками pастpатил данное мне богатство. Hо взываю к тебе голосом блyдного сына: согpешил я пеpед Тобою, Отче щедpый, пpими меня кающегося, пpими меня, как одного из наемников Твоих".

И когда я так все вспоминаю, я нахожy в себе и желание и силy веpнyться: "...я веpнyсь к щедpомy Отцy, со слезами взывая: пpими меня, как одного из наемников Твоих...".

Hадо обpатить внимание н yпомянyть здесь однy из литypгических особенностей этого Воскpесения Блyдного сына. Hа yтpене, после pадостных итоpжественных псалмов полиелея, мы поем полный тоски псалом 136:

Это псалом изгнания. Его пели евpеи в Вавилонском пленy, вспоминая свой святой гоpод Иеpyсалим. Он стал навсегда песнью человека, котоpый осознает себя изгнанным от Бога и, сознавая это, становится вновь человеком, тем, котоpый никогда не может найти полного yдовлетвоpения в этом падшем миpе, потомy что по своей пpиpоде и пpизванию он всегда ищет, как паломник, Совеpшенства.

Этот псалом поется еще два pаза, в последние два воскpесения пеpед Великим Постом. Он откpывает нам значение Поста как паломничества, покаяния - возвpащения в дом Отца.